Эту книгу я открывала со смешанным чувством восторга и опасения. С одной стороны — ура, мэтр порадовал новым романом. С другой — а вдруг разочарует? Всё-таки, когда ты уже король, забираться выше некуда, дальше только вниз. Сколько таких разочарований уже было, но, впрочем, сейчас речь не о них.
О чем “Чужак” Стивена Кинга?
Довольно тривиальная аннотация сообщает, что нас ждёт история в духе “Секретных материалов”.
В городке Флинт-Сити убит одиннадцатилетний мальчик. Убит жестоко — Кинг не мелочится и в подробностях расписывает, куда и как на несчастном применяли ветку дерева. Все улики указывают на Терри Мейтленда — тренера городской бейсбольной команды, добропорядочного, надежного и всеобщего любимца. С десяток свидетелей видели его окровавленного рядом с местом преступления. Вот только в момент убийства тренер находился совершенно в другом месте, и тому есть железобетонные доказательства…
Как такое возможно, и виновен ли на самом деле тренер Ти — предстоит выяснить детективу Ральфу Андерсону.
На мой взгляд, аннотация неудачная. Это, кстати, подмечают и некоторые другие авторы, уже написавшие отзывы о «Чужаке» Стивена Кинга. Аннотация подчеркивает самое банальное, что есть в книге (а завязка действительно довольно банальна), и напрочь упускает те нюансы человеческой психологии, которые были обыграны Кингом в романе. Загадка о человеке, который не мог находиться в двух местах одновременно, не является чем-то принципиально новым, это вообще один из самых распространенных приемов в детективе. И поэтому книга начинает читаться именно как детектив, что вполне хорошо для начала (вначале там, собственно, ничего мистического и нет). А дальше важно вовремя перестроиться. И вот почему.
Четко ориентировать читателя и не смешивать жанры — базовое правило литмастерства, а правила могут успешно нарушать только безумцы и гении. Но здесь Королю все сходит с рук. То, что на протяжении доброй половины книги казалось лихо закрученным детективом, разворачивается на 180 и оказывается типичной для Кинга историей о сверхъестественном зле.
И тут-то червячок разочарования поднимает свою голову, чтобы выдать ехидное “ага-а”.
Еще больше интересного, а также доступ к книгам «в процессе» и уникальным материалам вы сможете найти в моем сообществе:
Незлое зло
Честно говоря, зло в книге какое-то не злое. Неубедительное, хотя Кинг не жалеет красок на детали убийства.
Вспомнил кровавые отпечатки на гладком дереве. Гладком, потому что рука, оставившая отпечатки, с такой силой пихала ветку, что содрала с нее кору.
Несчастный мальчик терпел такую боль, что ободрал начисто всю кору с дерева, за которое цеплялся — должно бы пробирать, да? И пробирает. А вот в зло не веришь. Серое оно, аморфное, неоригинальное.
Может быть, свою роль тут играет и тривиальность базового конфликта — загадка в книге настолько зыбкая, что элементарно разгадывается уже на первом десятке страниц. Если у человека есть убедительные доказательства его пребывания в конкретном месте в конкретное время, значит, в другом месте в это же время находился кто-то иной. Двойник, изобретательный маньяк, просто похожий человек — все эти версии послушно рассматриваются детективом Андерсоном. При этом Кинг разве что прямо не заявляет — нет, это чушь полная, и позволяет Ральфу тоскливо продираться через многочисленные заблуждения. Да и мы-то знаем, кого читаем. И в роли главзлодея ждём совсем не нового Ганнибала Лектера, а нечто потустороннее. И единственный оставшийся вопрос — кого именно на эту роль выбрал автор?
Отсылки и посылы
Наплевав на смешение жанров, Кинг все же делает реверанс в сторону читателей. Любители его творчества с удовольствием найдут на страницах “Чужака”знакомое имя. Это Холли Гибни, бывшая коллега Билла Ходжеса, а ныне сотрудница частного детективного агентства. Если верить “Фантлабу” и некоторым другим источникам, то “Чужак” дополняет “Трилогию Билла Ходжеса”, самая известная часть которой это, конечно, “Мистер Мерседес”. Так что это даже не отсылки, а прямая связь. Но и отсылочка в книге есть — всего одно коротенькое слово, для знающих, протягивает ниточку к “Темной башне”.
Так вот, именно Холли привносит в текст ту самую ноту сверхъестественности, которой ему так отчаянно не хватало. Как только Ральф допускает саму возможность существования ”чего-то” за гранью простых физических явлений, роман раскрывается. Он, собственно, этим и ценен — трансформацией. Не трансформацией текста как такового, а наблюдаемым изменением героев. Тем, каким закоснелым и негибким может быть человек, и как приходится его “ломать”; насколько порой нам комфортно в своих стереотипах, что мы готовы втискивать в их рамки даже ту реальность, которая туда вообще никак не лезет.
Чтоб уж наверняка стал ясен посыл, Кинг настойчиво подчеркивает разницу между подходами — максимально жёстким, практичным, опирающимся исключительно на факты и проверенные криминалистические методы (Ральф Андерсон) и гибким, допускающим существование сил за рамками нашего понимания (Холли Гибни). Используя проверенный прием “ужаса в маленьком городе” (привет, Лавкрафт), автор снова и снова говорит — эй, прислушайся к себе! Если происходит очевидно невозможное, может, стоит расширить границы своих представлений?
С момента появления Холли книга уже читается иначе, на грани между серьезной детективной загадкой и мистикой. И мы получаем на свой бедный мозг каскад объяснений.
Осторожно, спойлеры!
За основу романа взята мексиканская легенда об Эль Куко — монстре, который принимает облик других людей, а затем пожирает детишек, выпивает их кровь и обмазывается их жиром. Жуть, правда? И мне интересно, намеренно ли Кинг прибег к такой достаточно простой легенде? Ведь чудовище, пожирающее детей, существует не только в мексиканских мифах — вспомните хотя бы Черную Аннис из английского фольклора или тех же вендиго. В современных городских легендах популярен схожий образ Тонкого человека.
Возможно, простота основы работает на то, чтобы подчеркнуть одну любопытную деталь: сила Эль Куко сегодня — не в нашем страхе перед ним, как это было раньше, а в нашем неверии в него. Эта мысль постоянно звучит в диалогах героев. И, пожалуй, неслучайно Кинг вкладывает ее в уста тех, кому вряд ли захочется поверить с первого раза — Дженни, пожилой жены Андерсона, и Холли Гибни. Дженни склонна к мистификациям, а Холли принимает антидепрессанты и перед каждым мало-мальски значимым событием читает молитву. Ну как относиться всерьез к их заявлениям? И вот оно, уязвимое место современного человека, его слабость перед потусторонним.
Его главное оружие – наше неверие. Наш отказ в него верить. Мы привыкли опираться на факты, и иногда, когда факты противоречат друг другу, мы чуем след чужака, но никогда не идем по следу. Он это знает. Он этим пользуется.
В книге не объясняется, откуда он — Чужак — взялся, и как именно принимает облик других. Зато кажется, что он устал. Устал скрываться, устал питаться страхом и болью людей. Уж больно легко он сдается в итоге. Словно хотел, чтобы его нашли и уничтожили. Попытка Чужака “завербовать” пьяницу Джека Хоскинса выглядит уж совсем несерьезной. Скорее, тут просматривается отвращение к беспринципному неудачнику и желание наказать того за алчность и мелочный характер. Такая вот вольная обработка легенды.
Кинг не скрывает, что служило ему вдохновением. Ещё один источник, неоднократно упоминающийся в книге, — рассказ “Вильям Вильсон” Эдгара По. Но эти упоминания идут, скорее, в минус сюжету. Сложите два и два — и загадка схлопнется сама собой.
Финал оставляет в лёгкой растерянности. Уж слишком просто победили Чужака. Но сохраняется послевкусие “а что, если” — что, если Чужак не погиб? Андерсону и Гибни придется жить с этим подспудным страхом до конца дней. А червячок меж тем продолжает самодовольно потирать лапки – я, мол, говори-ил.
Последнее слово монстра?
Найти в книге что-то новое и яркое сложно. Это добротный ужастик, застрявший где-то в восьмидесятых. Не зря во время чтения постоянно вспоминается “Мертвая зона”. Кинг верен себе, но так ли это хорошо?
Наверное, 7/10. За динамику, попытку загадать загадку и умелую работу с характерами. И самое главное — за обыгрывание темы недоверия к сверхъестественному в современном мире. Не зря же персонажи постоянно светят в кадре своими айфонами и и айпадами — ау, мол, на дворе двадцать первый век, тут не верят в потустороннее зло.
Да, это неверие может играть на руку темным силам. Но оно же и означает, что их время, время монстров, уходит. Не потому ли книга выдержана в такой ретро-стилистике? И не потому ли Чужак — персонаж с самым говорящим именем — сдается?..
