Романтический стимпанк о выборе и слишком тесных рамках — таковы «Увечные механизмы».
Запасы топлива в стране иссякли, но живые паровозы работают на энергии пробуждающих. Однако секрет создания этих локомотивов исчез вместе с учёным и его экспедицией много лет назад. Сурьма — талантливая и амбициозная пробуждающая, но служит в мастерских обычным диагностом. Она мечтает разгадать секрет живых паровозов, но вынуждена скрывать тайны своей семьи и готовиться к свадьбе. Привычный мир даёт трещину с появлением нового напарника, за которым по пятам следуют и неприятности, и приключения…
С творчеством Анастасии Орловой я уже знакома по роману «Фантомные боли железных грифонов». На этот раз решила почитать кое-что попроще, но… Несмотря на вроде бы простой сюжет и то, что «Увечные механизмы» позиционируются как легкий романтический стимпанк, она достаточно глубокая. Здесь можно найти множество интересных параллелей (которые начинаются уже с названия), но главное – четко и достоверно показаны метания героев, их страхи, затаенные сожаления, блуждания во тьме, конфликты с собой и с обществом… Наблюдать за этим – одно удовольствие. Но все по порядку.
Сурьма. Юная, наивная, вечно хвалящаяся своим золотым дипломом и мечтающая о великих свершениях. Собирательный образ всех нас в 20 лет)))
Висмут. Мужчина под сорок, повидавший боль, кровь и смерть, понюхавший пороху – в прямом смысле этого слова. И зарекшийся больше никогда не любить.
Уже догадываетесь, что произойдет, да? «Увечные механизмы» – это тот случай, когда ты знаешь финал, но хочешь узнать и процесс. И вот он-то затягивает так, что буквально не оторваться. Взять хотя бы то, с чего начинается знакомство героев – со скандала. А совместная поездка за новыми не-зверями (так в этом мире зовутся живые паровозы)?
Мир вообще очень своеобразный. Имена здесь – элементы таблицы Менделеева, названия городов – соединения из органической химии. Звучат как музыка. Тексту вообще присуща какая-то своя особенная теплая ламповая музыкальность. Как звук старой любимой пластинки.
Кстати! У книги «Увечные механизмы» есть совершенно потрясающая в своей экспрессии озвучка (читает Вера Власова). Очень рекомендую – Вере удалось изобразить настолько разные и по звучанию, и по высоте, и по оттенку голоса героев, что я просто аплодирую стоя! Вот буквально слышу ехидные высказывания старика Празеодима, отца Висмута, и робкий голосок мальчишки Рута, и смелые выкрики Сурьмы…
Про Сурьму еще хочу сказать отдельно. Девочка готовится к свадьбе с неким Астатом – женихом завидным, обеспеченным, воспитанным, и так далее, и тому подобное. Астат церемонно целует невесте ручку, зовет ее «душа моя» (чем немало бесит – и Сурьму, и меня) и в целом ведет себя «как подобает». И вот это старание во всем соответствовать приличиям, не высовываться, держать лицо, ведь «а что же люди подумают?!» – даже если внутри все кипит и сгорает, если рушится жизнь – вот это «надо, положено, обязательно» выглядит просто-таки злейшим врагом. У врага есть помощник в лице мами – госпожи Кельсии, матери Сурьмы, которая люто боится осуждения со стороны общества и готова на все, чтобы этого не случилось: и дочь выдать за «подходящего» мужчину, и о сыне, сбежавшем с горничной, лгать, и жертвовать интересами и судьбами ради того, чтобы поправить финансовое положение семьи… Конечно, Кельсия достойна сочувствия. Я могу ее понять, но оправдывать – не желаю.
Еще больше интересного, а также доступ к книгам «в процессе» и уникальным материалам вы сможете найти в моем сообществе:
Вообще сама привычка жить не по велению сердца, а «по приличиям», установленным нормам, это, на мой взгляд, зло. Рамки, в которые тебя пытаются втиснуть, могут быть тебе тесны – и вот если так случилось, надо за них выходить. Именно это и предстоит сделать Сурьме. А как и через что она пройдет – и есть тот самый процесс, о котором я говорила выше.
Но раз уж она принесла эту жертву: не свернула с намеченного пути, удержалась на стремительно раскачивающемся под ногами канате, не сорвалась в пропасть, вопреки законам притяжения, поспорила с собственным сердцем – и выиграла… Не заслужила ли она теперь хотя бы чуточку недостижимого, запретного, но такого необходимого?
Висмут… Этот герой относится к моему любимому типажу мужских персонажей: смелый, уверенный, заботливый, могущий быть и мягким, и жестким. И с червоточинкой. Я могу на него долго пускать слюни, но лучше прочитайте «Увечные механизмы» сами.
У Висмута есть отец Празеодим «Зови-меня-просто-Оди-лапушка». Вредный старик обожает устраивать пакости, доводит до белого каления сиделок и не упускает возможности ухватить любую юную мадам за мягкое место. Вышвырнутый из всех домов престарелых, Оди живет с Висмутом, которому из-за отца пришлось уйти с престижной должности машиниста в «Почтовых линиях» и перебраться в маленький городок Крезол – тот самый, где живет Сурьма. Как говорится, не было бы счастья…
Старик тоже подбешивает с самого начала, причем не столько своей привычкой сознательно гадить сыну, сколько кажущейся неуместностью. Ну судите сами – Висмуту и Сурьме приходится взять старика с собой в путешествие. Такая романтика пропадает – двое на поезде, неизведанные земли… и вдруг вредный дед под боком. Как масляное пятно на белой рубашке.
Но чуть позже дед начинает вписываться. И понимаешь замысел автора, когда узнаешь историю Оди и Висмута. Она многое объясняет. А забавные сцены со стариком и встреченным по пути мальчишкой Рутом вполне органично разбавляют постоянно звенящее напряжение между Висмутом и Сурьмой. Уж и не помню, когда я так смеялась в голос, как при чтении сценки про принцессу!
– Чего зенки таращите, – прошипел «змей», – спас принцессу – теперь целуй!
– Я не буду, – растерялся Рутений и отступил назад.
– Руку целуй, дурак! – «Дракон» злобно зыркнул на «рыцаря». – И на колено не забудь встать!
Рут бухнулся на оба колена и схватил Празеодимово запястье.
– Её руку, остолоп! – взвизгнул дед, вырывая свою из пальцев мальчишки.
Итак, Висмут, Сурьма, Оди и Рут со своей крысой – господином Цезием – едут на кладбище паровозов в Толуол, чтобы подобрать там несколько не-зверей и пригнать в Крезол для последующего восстановления. А по пути Сурьма пытается разобраться в своих чувствах к Астату, найти там несуществующую любовь и параллельно – откреститься от такого неожиданного, первого, незнакомого Настоящего Чувства – к Висмуту. А Висмут с болезненной решимостью отгораживается от нее. Не потому что люди осудят – а потому что страшно… Страшно любить вновь.
Они молчали об одном и том же.
Любознательность Сурьмы, сила воли Висмута и его заботливость, метания бедной девочки – все это скручивается и сплетается в такой клубок, что просто физически начинает потряхивать от еле сдерживаемой бури. Как будто в бутылку заперли даже не джинна, а целый торнадо.
Несколько раз автор вплотную подводил к сценам, когда вроде бы вот-вот – и Висмут переступит черту… Но нет. Эти моменты для меня казались моментами высшего напряжения, и действительно – электричество между героями так и бушует:
– Посмотри на меня, – позвал Висмут, – не отводи взгляд.
Сурьма послушно посмотрела ему в глаза, хоть сейчас это оказалось непросто.
– Чтобы были искры, – проговорил он, и его пальцы, невесомо коснувшись её запястья, медленно двинулись вверх по руке, – нужно, чтобы в проводах было электричество.
Её кожа мгновенно отреагировала на прикосновение, покрывшись мурашками, словно от щекотки. Но щекотно не было.
– Оно не рождается там само по себе, – неторопливо продолжал Висмут вполголоса. – Пар раскручивает ротор. Создаётся переменное магнитное поле.
Его пальцы достигли сгиба её руки и, касаясь всё так же мягко, почти неощутимо, очертили край закатанного над локтем рукава. Разбега́вшиеся от его прикосновений мурашки подобрались к горлу, и Сурьма невольно задержала дыхание.
– Переменное магнитное поле генерирует электрический ток, – пальцы скользнули под белую ткань, осторожно поглаживая кожу чуть выше границы рукава, – и он течёт по проводам…
Сурьма едва заметно задрожала, оцепенев в опасной близости к Висмуту, неглубокими рваными вдохами глотая ночной воздух, перемешанный с пьянящим запахом креозота и фонарной копоти.
– Чтобы в проводах было электричество, – пальцы вынырнули из-под рукава и теперь медленно возвращались к запястью по внутренней стороне руки, по проводам вен, и Сурьма, вибрирующая, словно натянутая струна, дышать перестала совсем, замерев на вдохе, – чей-то пар должен раскручивать твой ротор, создавая магнитное поле…
Висмут обхватил её за талию и уверенно, но в то же время бережно, притянул девушку к себе. Сурьма вскинула ладони, упёрлась ему в грудь, промахнувшись мимо рубашки, но не оттолкнула, оставив руки на его обнажённой коже. Касание обожгло обоих. Его мышцы ощутимо напряглись под её пальцами, её сердце сделало кульбит, рассыпавшись мириадами пузырьков, которые лопались и покалывали её изнутри. Ей стало нечем дышать, словно маленькие упругие шарики заполнили все лёгкие, распирая их.
Сурьма судорожно вздохнула, закрыла глаза и откинула голову, неосознанно, всем своим существом и желая этого поцелуя, и страшась его. Тёплое дыхание коснулось её щеки.
– Чувствуешь? – прошептал ей на ухо Висмут. – А я даже не пытался поцеловать тебя, – твёрдая рука сразу же отпустила её талию, и Висмут быстрым шагом, не оглядываясь, пошёл в вагон.
На мой взгляд, финал, где все наконец-то случилось, несколько уступает – не то вот этому электричеству, не то моим ожиданиям. Как будто автор так долго вел нас к самому главному, что ожидание вытянуло все силы и само по себе стало главным, а непосредственно событие отодвинулось на второй план. Это как долго-долго предвкушать, скажем, какой-нибудь концерт, а прийти – и понять, что там все не так уж и ярко, как в твоем воображении представлялось.
Ну и Висмут. Сдержанность, бесконечная сдержанность – порыв! – и вдруг ноль. Как будто на этот порыв ушли все силы, а там будь что будет. Мне немного не хватило его последовательности в финале – той последовательности, с которой он почти всю книгу держал себя в руках. Позже стало ясно, почему он так поступил – но он, опять же, руководствовался разумом, а не сердцем, что в той ситуации, когда решалась судьба двоих, когда все кипело и бурлило, на мой взгляд, маловероятно.
Наверное, книга даже не столько о любви и ее разнице с влюбленностью, сколько о взрослении, нелегкой науке принятия решений и взятия ответственности на себя. Приятно удивил отец Сурьмы, подсказавший дочери, что нужно следовать за сердцем, в самый важный момент, когда она могла вот-вот совершить роковую ошибку. Наверное, с точки зрения матери она и впрямь ее совершила. Но не всегда стандартные рамки подходят нестандартным творениям.
Заношу книгу в список «Лучшее из прочитанного» и от души рекомендую.
– Мы не можем выбрать момент, в котором жить, но мы можем выбрать, как жить в тот момент, который у нас есть, – сказал Висмут будто не Сурьме даже, а самому себе, – и может быть, наш выбор сможет приблизить имеющийся момент к желаемому. Если только у нас достанет смелости этот выбор сделать…
«Увечные механизмы» на ЛитРес >>>
