Призрак В

Вечером я, как обычно, стояла у окна и смотрела на соседний дом. Он был почти полностью погружён в темноту. Неудивительно – пять минут назад часы отбили полночь. Я тоже не торопилась включать лампы, и в квартире царил полумрак, рассеиваемый лишь проникающим в окна светом уличных фонарей. За день опять насыпало снега, и этот свет, отражаясь от блестящих сугробов, вливался сквозь давно не мытые стёкла. 

Я привычно перебирала тыквенные семечки, ссыпанные в керамическую вазочку из какого-то советского сервиза. Сухая шелуха скользила под пальцами. Несколько окон в доме напротив светились ярко-розовым – горели «цветочные лампы». Ещё одно окно чуть подальше блестело белым, а рядом с ним, как всегда, солнечно сияли два незашторенных проёма. Там жили какие-то очень странные люди, которые не выключали свет ни ночью, ни днём. Иногда я даже видела их фигуры, перемещающиеся где-то в глубине комнат. Казалось, этих людей совершенно не смущает, что за их жизнью может наблюдать любой человек из нашего «треугольника домов» – так я называла про себя три пятиэтажки, стоящие примерно под равными углами друг к другу. В центре этого треугольника уютно устроился детский садик, окружённый посадкой рябин. Листва с деревьев давно осыпалась, но ярко-красные ягоды ещё висели – на радость свиристелям и воробьям.

Чуть в стороне от никогда не спящих окон светилось ещё одно – мягко, матово. Наверняка там горел ночник или настольная лампа под плотным абажуром. Я задержала взгляд на этом окне. Рассеянный свет был приятным для глаз, уставших от дневного белоснежного блеска. 

В окне вдруг появился силуэт. Он казался размытым – видимо, из-за кружевных занавесок. Силуэт приблизился, замер на какое-то время, а потом вдруг дёрнулся из стороны в сторону несколько раз – так быстро, что я даже не успела удивиться, и замер снова, на этот раз всего на секунду, а после продолжил мельтешить. 

Он мельтешил и мельтешил, а я стояла и смотрела. То, что человек так двигаться не может, было очевидно. Я потёрла глаза, убеждаясь, что это не обман зрения, и даже заставила себя отойти от окна, но уже через полминуты вернулась. Он всё ещё был там и так же продолжал мерцать. Окно по-прежнему светилось матовым жёлтым, но оно больше не было уютным – теперь эта желтизна казалась оттенком покойничьей кожи.

В тот вечер я поздно легла спать. Я ходила по квартире, всё так же не включая свет, будто боясь, что таинственный мерцающий незнакомец (или незнакомка?) меня увидит, пила воду прямо из-под крана и мерила шагами комнаты, то и дело натыкаясь на мебель и что-то роняя. Когда я, наконец, в очередной раз убедилась, что все шторы плотно задёрнуты, и ушла в кровать, часы показывали почти четыре. 

Мерцающий силуэт никуда не делся.

***

Так прошло три недели. Днём свет в окнах гас, за исключением тех самых двух, где его никогда не выключали, и я осмеливалась раздвигать шторы, оставляя, впрочем, плотные занавески. Как только на город опускалась темнота, я подкрадывалась к окну и, словно вор, поглядывала на то самое окно. Оно неизменно светилось ровно-жёлтым, тусклым, как будто лампочка, горевшая там, почти исчерпала свой ресурс. 

Силуэт не исчез. Он каждый вечер появлялся в окне, в разное время, но неизменно мерцал. Я совсем перестала включать свет, перемещаясь по полутёмной квартире в отблесках уличных фонарей. Ведь так таинственный призрак – или кем он там был – не мог меня обнаружить. 

Я всё ещё надеялась, что это какой-то обман зрения, причуда усталого организма, чудачества ноября или даже пресловутое осеннее обострение. А спустя ещё несколько дней увидела точно такой же силуэт в окне этажом ниже.

После этого все сомнения пропали. Я перестала отговаривать себя и наконец-то решилась признаться, что вижу призраков. За этой простой фразой из трёх слов стояла огромная гора проблем, начиная от проверки собственного психического здоровья и заканчивая возможными неприятными последствиями со стороны этих самых призраков. Ведь нельзя всё время прятаться за шторами – рано или поздно они меня обнаружат. И, кроме того, – если призраки обитают в доме напротив, что мешает им жить и в моём?..

***

Стук в дверь я услышала через неделю. К тому времени я практически научилась обходиться без света, но всё ещё не могла перемещаться по квартире так, чтобы что-нибудь не задеть. Я вздрагивала от каждого звука за стеной и вздрагивала вдвойне, производя какой-то шум сама. И с каждым днём крепла уверенность, что в моих соседях такие же призраки, как те, которых я видела в окнах напротив.

И, разумеется, рано или поздно они должны были прийти за мной.

То, что я единственный живой человек во всём доме, а, возможно, уже и во всём городе, я не сомневалась. Но что тут можно было сделать?..

В дверь снова постучали. За окном уже было темно, короткий ноябрьский день давно угас, хотя часы едва успели отбить восемь. Я сжалась, отступая в глубь квартиры как можно бесшумней. Не открывать, ни в коем случае не открывать! Может быть, они всё-таки решат, что… 

В замочной скважине заворочался ключ. О Господи, боже, что же, как?!.. Я метнулась в самую дальнюю комнату, уже не заботясь о том, что кто-то может услышать. Ключ продолжал скрипеть и, наконец, щёлкнул. Входная дверь открылась.

Чувствуя, как холодеют руки, я нырнула в шкаф, притаившись среди висящих свитеров и коробок с обувью. Что же это, что делать?! Может быть, позвонить?.. Но куда? В полицию? Мне никто не поверит, да и пока они доедут… Бежать? Но как? Пятый этаж…

Из прихожей послышались голоса.

– Уверены, что здесь?

– Да. 

Двое. Мужской и женский.

– То есть вы слышали это отсюда? – зачем-то уточнил мужчина.

– Именно, – подтвердила женщина. 

Её голос почему-то показался знакомым. Неужели соседка?..

– Но такого не может быть, – с недоумением и даже с каким-то облегчением проговорил мужчина, – ведь в этой квартире уже давно никто не живёт.

– Послушайте, – женщина заговорила раздражённо и устало, – я бы не решилась беспокоить вас по пустякам, но это тянется уже месяц. Постоянно слышен какой-то шум, стуки, грохот. Я подумала, может быть, сюда забрался бездомный и хозяйничает теперь тут. Вы же владелец, разберитесь.

– Я исправно оплачиваю счета – по-моему, этого достаточно, – буркнул мужчина, однако всё же двинулся в квартиру. 

Его шаги приближались. Я сжалась в комок, как будто это могло сделать меня менее заметной, и затаила дыхание. Что-то шуршащее ткнулось в спину, и я испуганно застыла. Проклятый мешок с тыквенной шелухой, совсем про него забыла!

Дверь в шкаф оставалась неплотно прикрытой, и сквозь крохотную щёлку было видно, как в комнате вспыхнул свет. 

– Ну что, убедились? – теперь раздражённо говорил уже мужчина. – Здесь никого нет, всё в порядке, никакой бездомный тут не поселился.

– А, может, вы тут втихаря гастарбайтеров прописываете, – буркнула женщина, но уже с явным облегчением. – Вон, семки в зале на окне валяются. Небось пили тут и закусывали чем попало!

– Да этим семкам уже лет пять, – проворчал мужчина, – я квартиру эту вместе с ними купил.

Стук второй пары ног присоединился к первой. Я уже видела сквозь светящуюся щель мужские брюки над заляпанными грязью ботинками и полные женские ноги в домашних тапках. 

– Чушь собачья, – вяло добавил мужчина, – всё, пойдёмте отсюда, мне через час на смену. 

– Ладно. Но я всё же проверю…

Женские ноги шагнули к шкафу. Со скрипом распахнулась дверца, и я узнала её – свою соседку, средних лет даму, имени которой так и не удосужилась спросить. Рядом с ней стоял незнакомый мужчина в брюках и серой непромокаемой куртке. И оба они мерцали…

Женщина смотрела прямо на меня.

– Вот видите, здесь действительно никого нет, – сказал мужчина. 

Он пошевелил вешалки и обувные коробки, которые с шелестом посыпались друг на друга. Мешок с тыквенной шелухой пополз в сторону, сдвигаемый уверенной рукой. Плотно завязанная горловина уткнулась в стенку шкафа, а бок мешка оказался в полосе жёлтого света. Рыжеватая шелуха заблестела, и сквозь неё мелькнуло что-то сморщенное, коричнево-серое, похожее на иссушённую кожу…

Взгляд мужчины тоже упёрся в меня как в пустое место. А фигура сместилась в сторону, закрывая от соседки мешок.

– Вижу, вижу, – сварливо отозвалась дама, – но прибраться бы всё равно не мешало.

– Да, наверное, – не стал спорить мужчина, – прибраться да и впрямь жильцов запустить. А то негоже это, что площадь пустует. Сплошные расходы…

Соседка кивнула, закрывая дверцу шкафа. Щёлкнул выключатель, и темнота снова отрезала меня от остального мира – от мира, где единственным призраком была я.

Благодарю за внимание! Возможно, вас заинтересует: