Глава 15

Номер для курящих

Ветер утих. Серое небо осыпалось водяной пылью, скрывая за густой завесой соседние дома. Казалось, вокруг нет ничего – только смоляной остров крыши, надкушенный туманом с одного конца.

Мы сидели на краю, прислонившись к обвалившейся кирпичной надстройке. Холодные капли стекали по лицу. Внизу, едва различимая в сырой взвеси, распласталась чёрная клякса.

Он вытащил меня. Упираясь коленками в стену, я кое-как сумела подтянуться. Пальцы скребли по мокрому рукаву его плаща, царапали, оставляя рваные полосы, но горячая жёсткая рука ни на секунду не отпустила моё предплечье. Другой рукой Тесла смог подхватить меня под мышку, потянул, и я перевалилась через край крыши, рухнув на колючий битум.

Мелкая дрожь никак не хотела отпускать. Я провела рукой по щекам, стирая воду. Сжала ремень чудом не потерянной сумки. В наступившей тишине слышалось только наше тяжёлое дыхание.

– Как он… – я запнулась, глядя на кляксу под нами, – когда он оказался?..

– Внизу? – Тесла повернулся ко мне, – он там и был. Психопёс не поднимался на крышу.

– Но я… – внутри черепа вдруг кольнуло – мгновенная вспышка боли, как искра, – морок?

Тесла кивнул. Спрятал ладони в рукава – быстрым, почти неуловимым движением, но всё же чуть медленнее обычного. Я успела заметить мелькнувшие серые гловы и уже привычную изоленту на кончиках пальцев. На правом рукаве змеились длинные царапины. 

Меня трясло. Левая рука не желала слушаться – ладонь покрывали размытые полосы, пальцы едва шевелились. Кое-как я вынула «Вальтер», проверила магазин – пусто. Остававшиеся патроны ушли в воздух, в призрака, в ловко наведённый морок. 

Я вщёлкнула новую обойму и посмотрела на Теслу. Появись он секундами раньше – и мы бы уже не разговаривали. Он лежал бы здесь, на крыше, на древнем битуме под серым небом. А я… я бы стала ещё одной чёрной кляксой, составив компанию псу.

– Спасибо, – выговорила я.

Он наклонил голову, молча принимая благодарность. На его левой скуле темнела ссадина, и крохотные капельки крови, словно рубины, застыли на содранной коже. Рука сама потянулась – и я вдруг поняла, что легко-легко касаюсь этих капель пальцем, стирая рубиновую россыпь. Промокнула ссадину рукавом ветровки. На ткани отпечаталось расплывчатое алое пятно. Тесла перевёл взгляд на меня. Внимательные светлые глаза сузились.

– Нам нужно двигаться дальше, – он поднялся и протянул мне руку, – идём.

Несколько мгновений я смотрела на протянутую ладонь, прежде чем моя рука коснулась горячих пальцев. И ещё долго, пока мы спускались по бесконечным ступеням, я ощущала касания плотной ткани глов и гладких обмоток изоленты, сплавившихся в чёрные кольца.

***

Пёс действительно лежал внизу. Вблизи он оказался намного больше, чем виделся сверху. Поборов дрожь, я подошла к неподвижному телу.

Голова пса была свёрнута набок, на неестественно перекрученной шее виднелись синие жилы. Большие зеленоватые глаза уставились куда-то вдаль, мимо меня. На суставчатых лапах чернели обугленные пятна, в воздухе стояла вонь палёной шерсти.

Всё тело пса покрывал густой мех. В тёмном жёстком волосе виднелись свалявшиеся комки. Одна из передних лап криво изогнулась в двух местах, под ней натекла тяжёлая бурая лужа. Длинные безволосые пальцы, отвратительно похожие на человеческие, зарылись в глину.

– Говорят, психопса очень сложно убить, – я коснулась ботинком глиняных комков в грязном меху.

– Трудно не означает невозможно, – заметил Тесла. Он стоял поодаль, заложив руки за спину.

Я обошла труп, подмечая рыжие подпалины на шерсти – там, где в тело вошли пули. Крови вокруг них было на удивление мало, словно под слоем меха тварь носила бронежилет. Ожоги, напротив, выглядели очень глубокими. Пёс явно заполучил их недавно – сырая шерсть всё ещё источала резкий жжёный запах. 

Ожоги и следы от пуль не совпадали. Казалось, псина умудрилась где-то поджарить себе шкуру прямо перед тем, как напасть на нас. Я зажмурилась на секунду, моргнула, сгоняя с глаз туманные наплывы. Где можно найти открытый огонь в этом насквозь мокром отстойнике?

Спину психопса обхватывали потёртые ремешки, будто сбруя. Шкура под ними истёрлась, сквозь шерсть проступала сероватая кожа. На сбруе сбоку была приторочена сумка. Кожаный клапан раскрылся, обнажив пустой карман.

– Взгляни, – Тесла наклонился, поднял засаленный свёрток. 

В свёртке обнаружилась книга – потрёпанные листы без обложки, примитивный старый шрифт. Бессмысленно тяжёлая вещь, неудобная и непрактичная, такую не будешь носить с собой. Бумажные книги годятся только для разведения костра. Но психопёс явно считал по-другому.

– «Элли не могла больше бороться со сном – шатаясь, она опустилась среди маков, со вздохом закрыла глаза и крепко заснула.

– Что же с ней делать? – спросил в недоумении Дровосек.

– Если Элли останется здесь, она будет спать, пока не умрёт, – сказал Лев, широко зевая. – Аромат этих цветов смертелен…» – прочёл Тесла на первой странице. У меня похолодело внутри, светлые глаза Теслы встретились с моими, и я поняла, что мы думаем об одном и том же.

– Он умел читать?.. – прошептала я.

– Он или те, кто его послал. С них сталось бы озвучить психопсу этот отрывок. Остальное – дело чудовищной воли зверя. 

– Но зачем мутанту книга?..

– Я не знаю, – Тесла медленно опустил находку на землю, – наверное, кроме воли, у него была душа…

Несколько мелких капель сорвались сверху, просочившись сквозь полотно туч. Не сговариваясь, мы двинулись дальше – через узкую боковую улочку, в обход преградившей дорогу канавы. В последний раз оглядываясь на тело пса, я, сама не зная зачем, подобрала и положила к себе в сумку его книгу.

Небо, казалось, исчерпало свой запас сдержанности. Капли срывались всё чаще, оставляя на одежде бурые пятна и едко обжигая кожу. Мы прошли не больше квартала, когда стало ясно – идти дальше нельзя. Дождь повис серой пеленой, сгущаясь, барабанил по остовам стен. 

Мы нырнули в ближайший распахнутый проём с повисшими на петлях ржавыми остатками дверей. Внутри было сыро. Крыша и перекрытия частично обрушились, подставив брюхо старого дома потокам дождя. Рухнула и одна из стен – на её месте громоздилась куча кирпичей с торчащими клыками арматуры. 

– И это… убежище? – я выдохнула. Из-за респиратора дышать было сложнее, и забег под дождём дался мне нелегко. В груди ныло.

Тесла махнул мне рукой от уцелевшей стены. Там наверх вела лестница с полурассыпавшимися, некогда белыми бетонными балясинами. 

– Иди за мной.

Он двинулся на второй этаж, в нутро покинутого дома. Луч подствольника плясал по влажным стенам, вырывая из темноты мелкие уродливые пятна лишайника. 

Я шагнула следом, сжимая оружие обеими руками. Левая слушалась худо-бедно. К боли в ладони добавилось знакомое мерзкое чувство слабости, будто из вен от ключицы до кончиков пальцев разом выкачали всю кровь. Плохо. Акум на последнем издыхании. Мне повезёт, если он протянет час-другой.

Плечо наливалось тяжестью. Я вслушивалась в скрип настила под ногами и шум дождя снаружи, поднимаясь по разбитым ступенькам. Гадливая мелкая дрожь, похожая на тряску от холода, никак не желала униматься. Дрожь шла откуда-то изнутри, из костей и мускулов, превращая каждый шаг в пытку. Она не поддавалась контролю, и все усилия подавить её оставались тщетными. Я не мёрзла и уже достаточно успокоилась после стычки с психопсом, поэтому причин для такой реакции попросту не было. Во рту с ночи не лежало ни крошки, но мне случалось голодать и дольше, и утомительные переходы тоже давно стали привычными. Всё происходящее не поддавалось объяснению – и оттого я нервничала ещё больше.

На втором этаже оказалось светло. Оконные проёмы здесь не были завалены обломками, и с улицы проникал тусклый день. Длинный коридор тянулся в обе стороны от лестничной площадки, открывая ряд одинаковых проходов во внутренние помещения.

– Гостиница, – негромко сказал Тесла, – нам бы номер для курящих.

Сзади вдруг зашуршало. Я крутанулась на каблуках, вскидывая «Вальтер».

Из дверного проёма выскочило лохматое, с горящими жёлтыми глазами. Пистолет заплясал в непослушных руках, мушка запрыгала, не желая ловить цель, и в этот момент над ухом свистнуло, щёку обдало воздушной волной, и лохматая тварь, взвизгнув, запнулась на середине прыжка и неуклюже повалилась на пол.

– Что…

Ещё один мохнатый клубок вылетел на середину коридора и метнулся к нам, за ним выскочили ещё и ещё. В плотной стае косматых тел пули легко находили мишень. «Вальтер» ударял отдачей по ладоням, гильзы сыпались под ноги с холодным звоном. 

К счастью, твари закончились раньше, чем патроны. С десяток тел, обросших жёсткой шерстью, с оскаленными клыками и короткими толстыми когтями покрыли коридор мёртвым ковром.

– Что за дрянь? – Тесла со щелчком вогнал в «Глок» новую обойму.

Я оглянулась – и встретилась с невозмутимым взглядом светлых глаз. Он не шутил. По выражению его лица мне стало ясно – мой спутник действительно не знает, с кем только что расправился.

– Это же борраты, – я поддела ботинком косматый труп с характерной белой головой. Светло-серая шерсть на спине стала алой от крови. – Жрут грызунов, но абсолютно бесстрашные, нападают на всё, что движется. У них тут приличное гнездо было.

– Кажется, эти симпатяги могут хорошо поработать когтями, – заметил Тесла.

– Ещё как, – фыркнула я, – а зубами – и того лучше. Никогда не видел борратов, что ли? Ты что, в замкнутой системе вырос?

Ответом мне был странный взгляд – не то предостерегающий, не то укоризненный. 

– Я пришёл с запада, – не сразу проговорил мой наниматель. И отвернулся, будто показывая, что расспросы окончены.

Я пожала плечами. Запад так запад. Возможно, там и правда своя фауна – муты-то, они везде разные. Реакция у него что надо, это главное. А почему он не в курсе, от кого стоит защищаться – уже второй вопрос. Хотя по важности этот вопрос явно метит на первое место в списке.

Перейдя через ковёр дохлых борратов, мы заглянули в комнату, откуда они выбрались. Там валялись груды хлама – гнилые тряпки, куски листового железа, крошащаяся обивка. Пол был усеян мелкими костями. На всякий случай мы обошли весь этаж, но гнездо оказалось единственным. 

Я подобрала с пяток убитых зверей, ухватив за плотные шерстяные хвосты. Мясо у них жёсткое и отдаёт душком, но за исключением этого – вполне съедобно.

Лестница на третий ярус обрушилась. Обвалился и угол бывшей гостиницы, открывая тусклое небо и льющиеся потоки дождя. Но остальной потолок уцелел, и в большинстве комнат сохранились даже хлипкие размокшие двери.

Мы выбрали небольшое помещение, относительно сухое – насколько это вообще было возможно. Посередине уютного номера плоским блином распласталась прогнившая кровать. Из стен торчали ржавые остатки розеток, а в дальнем углу громоздилась гора толстых досок, при жизни, видимо, бывшая шкафом. Рядом с трупом шкафа валялись трухлявые деревяшки, поверх которых устроился потемневший часовой маятник. «Густав Беккер», разобрала я изящную гравировку. 

Скромная дверца вела в санузел – позеленевшая ванна, полная какой-то болотистой жижи, скособоченный унитаз и обломки фарфоровой раковины. 

– Чисто, – озвучил Тесла наши общие выводы.

Кое-как мы закрыли входную дверь, с ужасающим скрипом протащив осевшую створку по полу. Полусгнившие петли выли и стонали, грозя рассыпаться трухой. 

Сумки бросили подальше от окна. Полуразложившийся остов кровати закрывал нас от приносимых ветром брызг. Мёртвые борраты – наш будущий обед – неаккуратной кучкой валялись поодаль.

Перекошенную створку двери подпёрли относительно целые шкафные полки. Пришлось перетащить почти все доски, по одной – нудно и медленно. Волоча тяжёлые деревяшки, я до звона в голове вслушивалась в свои ощущения. Но доски встали на место, а акум продолжал отдавать остатки заряда.

Из оконного проёма, давно лишившегося рамы и стекла, летели капли, рисуя у стены серый полукруг.

– Надеюсь, никому не придёт в голову тоже снять этот номер, – я кивнула на голый проём, поглядывая на дверцу в углу. Кажется, её можно закрыть. – Второй этаж, хотя всякое бывает.

– Погода сейчас не самая располагающая к прогулкам, – в тон мне ответил Тесла, – но будем начеку.

Он взял одну доску из груды, подпирающей дверь, упёр между стенкой и полом. Плотная подошва ботинка с хрустом врезалась в середину деревяшки, на паркет посыпались колючие обломки. Ногой Тесла сгрёб обломки в кучу, плеснул сверху из фляжки. Синеватый язычок пламени неохотно лизнул сырые доски.

Я расстелила на полу штормовку. Промокшие ботинки и штаны холодили ноги, стопы заледенели и уже начинали терять чувствительность. Но это подождёт.

Рука дёрнулась, будто от невидимого удара – снова, как там, на крыше. Пальцы судорожно сжались на матерчатом ремне сумки, я вцепилась в ткань, подхватывая ношу правой рукой.

Тесла, казалось, ничего не заметил. Наклонившись, он рассматривал кровать, поддевая ногой сырое крошево. Из горки мокрых опилок, когда-то бывших боковиной кровати, засочилась мутная вода.

– Я бы не стал её пить, – он коснулся пальцем лужицы и тут же отдёрнул руку. – Проверишь ванну?

– Я бы не стала в ней купаться, – как можно спокойнее ответила я, – но проверю.

Небольшая комната вдруг показалась предательски огромной. До дверцы в санузел я почти бежала, уже не в силах заставить себя замедлить шаг. Влетела в тесную комнатушку, бросила сумку прямо на фарфоровые обломки и рванула «молнию». Спохватилась, захлопнула тощую дверь. В закутке моментально стало темно, лишь бледно светилась щель между косяком и створкой. 

Я присела, нащупывая сумку, зашарила внутри. Пальцы натыкались на тряпки, отшвыривали их в сторону. Укутанные в полиэтилен акумы лежали на самом дне. Проклятая обёртка зашуршала оглушительно громко – я дёрнула неподатливую плёнку, сорвала изоленту и вынула акум. Оглянулась на вход. В ушах стучало, через щель в двери сочился шум дождя.

Я достала «Вальтер», на ощупь отсоединила подствольник и вщёлкнула новый акум в гнездо. Яркий белый луч разрезал темноту – заряд был полный. Отлично.

Уложив фонарь так, чтобы луч упирался в боковую стенку, я достала ещё один акум. Глубоко вздохнула. Это был сдвоенный «АнКер», мечта и радость любого биохакера. Быстрая зарядка, хорошая ёмкость. Несколько спокойных дней.

Пальцы дрогнули, и я поспешила положить акум на сумку. Торопливо расстегнула куртку, стаскивая её с себя. Следом за курткой отправились ветровка и блуза.

Индикатор моргал красным – еле заметно, умирающе. Блёклая точка едва виднелась в рассеянном свете луча. Вовремя. Ещё бы несколько минут…

Я выдохнула. Привычным движением нажала на заглушку – карбоновый прямоугольник сдвинулся в сторону, открывая гнездо.

Разряженный акум, глухо стукнув, упал на пол. Рука дёрнулась и обвисла, лишь где-то в кончиках пальцев покалывала лёгкая боль.

«АнКер» с мягким щелчком встал на место вынутого. Индикатор радостно вспыхнул синим, пальцы сжались в кулак, вдоль плеча разлился жар. Я крутанула запястьем, разгоняя противное онемение, вытянула руку – ладонь застыла в уверенной неподвижности. В груди сдавило, и только тут я поняла, что всё это время не дышала. 

Я втянула затхлый воздух сквозь сжатые зубы. Кожа зудела – нудно, противно. Там, на крыше… Когда Тесла подхватил меня, что-то случилось. Я зажмурилась, вспоминая. Резкая пронизывающая боль, удар, словно я коснулась оголённого провода.

Почему рука отказала на крыше, если заряд акума ещё был? Удар током? Но откуда? Может, снова морок пса? Я помотала головой. Да ну, бред. Никакой морок не способен отрубить и снова включить имплант… 

Я подобрала фонарь, зажала в правой руке. Отблеск диода заплясал по заглушке, по металлическим сочленениям, скользнул к предплечью… и замер. 

На припухшей, покрасневшей коже змеились алые линии. Свет заставлял их поблёскивать, отражаясь в крохотных серебристых точках.

Я опустила подствольник.

Тесла. На его руках – такие же знаки…

За дверью прошуршало. Я вздрогнула. Накинула блузку, торопливо застегнула пуговицы. Бросила в сумку сдохший акум, пробежалась пальцами по остальным. Восемнадцать. Плюс остававшиеся у меня. Достаточно – лишь бы все они были заряжены…

Тесла стоял сбоку от окна, укрывшись за выступом стены от дождевой мороси. В комнате пахло хвоей.

– Угощайся.

На его протянутой ладони лежал бесформенный прозрачный комок, отсвечивающий янтарём.

– Смола? – я взяла твёрдый кусочек.

Тесла кивнул:

– Как вода? Жжёт?

Я равнодушно пожала плечами, про себя чертыхнувшись. Совсем забыла про клятую воду, за которой якобы шла. 

Тесла пристально взглянул на меня, но ничего не сказал. Пересёк помещение, на секунду скрылся в комнатушке. От его ботинок на полу остались мокрые следы.

– Вода безопасна, – сообщил он, вновь показавшись на пороге, – можно попробовать очистить.

– Это не вода, а коктейль из дерьма и трупов местных микроорганизмов, – я скептически хмыкнула.

Тесла усмехнулся, блеснув зубами: 

– Другой всё равно нет.

– И не будет, – я села на штормовку. Смола размягчалась, рот наполнился хвойной слюной.

– Этот город не мёртв, – Тесла облокотился на стену, – здесь живут звери и наверняка обитают муты. Им тоже нужно пить.

– Муты пьют жгучку, – буркнула я сквозь хвойную жижу.

– Не все, – возразил мой наниматель, – к тому же, здесь есть река, и сам город стоит на водоносном слое.

– Грунтовые воды, – я вспомнила, как бежала по пояс в жидкости, спасаясь от наведённого психопсом морока, – та канава… 

Тесла согласно наклонил голову.

– Стоячие водоёмы здесь наверняка с примесью кислоты, но в минимальной концентрации, – он распахнул плащ и заткнул большие пальцы рук за ремень, – такая вода не обжигает, но пить её нельзя. Однако что-то эту кислоту разбавляет. Тут есть источники, Ника. Значит, их можно найти.

– Если этот чёртов жгучий дождь кончится раньше, чем мы сдохнем от жажды.

Тесла хмыкнул.

– По крайней мере, нас больше не гонит пёс.

– Не гонит пёс, гонит жажда, – я подобрала под себя ноги, – разница невелика. Как он так быстро до нас добрался? И почему решил напасть, ведь псы не нападают – они лишь выслеживают жертву для кого-то ещё?..

– Они нападают, Ника, – лицо Теслы потемнело, – псов посылают не только чтобы найти неугодных. Ты видела его. Пёс – это машина убийства, медленная, но неумолимая. И всё же вместе с тем он – живое существо, способное мыслить. И вполне мог принять собственное решение.

– Медленная машина убийства… – протянула я, – но как он успел?..

– Я не знаю, – мой спутник помолчал пару секунд, – но знаю, что псов используют не исключительно ради охоты. Иногда пёс служит для того, чтобы нечто узнать.

– Маячок, – я потёрла переносицу, сжав её пальцами, – я хочу тебя выследить, чтобы прикончить… или чтобы понять, куда ты направляешься.

– Вот именно, – быстрая улыбка молнией скользнула по губам Теслы, – но мы уже не узнаем, совпало ли намерение пса нас убить с желанием его хозяев. В любом случае, их план провалился. Мы живы. И они, я надеюсь, потеряли наш след.

– А что если нет? – мне вспомнился ночной выстрел, – что если они где-то рядом? Здесь, в мегаполисе?

– Если бы они хотели избавиться от нас, то попытались бы это сделать сразу после стычки с псом, – заметил Тесла, – но этого не случилось. Значит, они либо потеряли нас, либо им нужно что-то иное. 

Он отошёл от двери и стал мерить шагами комнату. Три шага в одну сторону – три в другую.

– Если они хотят знать, куда мы идём, им совсем ни к чему себя обнаруживать. Я не заметил слежки, но это ещё ни о чём не говорит. Они могли действительно отстать, мегаполис немаленький. Даже если пёс привёл их сюда, акцептор позволял держаться на значительном расстоянии. 

– А ты большой специалист по слежке? – усмехнулась я.

Тесла искоса посмотрел на меня. 

– Кто бы ни стоял за этим, они располагают немалыми ресурсами. Это сила, с которой нам придётся считаться. 

– Но мы до сих пор не знаем, кого настолько заинтересовали, – я заставила себя выдержать его взгляд.

– Не знаем… – Тесла отвернулся.

Грохот моего пульса, казалось, раздавался на десяток кварталов. Я поёрзала, шурша штормовкой и поглядывая на своего спутника. Могли на нас навесить «маячок», чтобы отследить Теслу? При всей своей привлекательности, идея представлялась сомнительной. Его цель – мегаполис, в котором, если быть до конца честным, нет ничего мало-мальски особенного. А если и есть, то об этом наверняка знают нафтеры, и уж они-то не стали бы заморачиваться со слежкой. Эти парни прямолинейны, как железнодорожные рельсы, и методы у них такие же простые. 

Значит, всё же Немой. 

Я приглушила вздох. Ушибленный на всю голову подонок готов пустить в ход даже тяжёлую артиллерию – ради мнимой мести за брата. Он позволил себе пса, а теперь – ещё и машину. Иначе я не могла объяснить, как медлительная тварь сумела так быстро нас настигнуть. Они ехали за нами, пока мы беззаботно отдыхали в драндулете нафтера. Тесла прав – это сила, с которой нужно считаться. Опасная, большая сила. И совершенно непредсказуемая. 

Очевидно, что Немой не желает просто меня пристрелить, иначе бы сделал это давным-давно. Он собирается упиться моей смертью. 

Я вспомнила мотель и вздрогнула. Немой хочет крови. Но для начала ему придётся меня поймать.

Благодарю за внимание! Возможно, вас заинтересует: