Глава 23

За городом ничего нет

Ни слова больше не говоря, Ньют бросилась куда-то вглубь помещения. Глаза Теслы сверкнули отражённым пламенем. Он подхватил с дивана рюкзак и махнул рукой, пропуская меня вперёд.

Спина девчонки маячила впереди, едва заметная в густеющем сумраке. По лаборатории пробежал холодок, чуть осязаемый, затем – нарастающий, всё сильнее и сильнее, словно в окно дохнул великан. Остатки стёкол задребезжали. 

– Быстрее!

Пламя за спиной металось, швыряя по стенам гротескные тени. Огни гасли один за другим. Ньют вдруг исчезла из виду. Тени прыгали, превращая зал в хоровод силуэтов. 

Палец нащупал кнопку подствольника, белый луч задрожал, вырывая из мрака неприметный проём. В окно несло пыль – пыль щипала глаза, забивалась в ноздри, в ушах свистел усилившийся ветер. Я кое-как прикрыла маской рот и нос, дёрнула со лба защитную ленту. Обернулась – сквозь пелену летящего мусора мерцал подствольник Теслы. Позади него растворилась в темноте последняя алая точка.

Я нырнула следом за Ньют. Глухой коридор, вдоль стен – заколоченные двери. Из глаз текло, предметы утратили чёткость. Фигура девчонки темнела впереди бесформенным пятном. 

– Нормально? 

Тесла возник рядом. Непроницаемое зеркало маски тревожно блестело.

– Да, – я проморгалась, стряхнув со щёк колючие крупинки. – Идём.

Ньют в нескольких ярдах от нас отчаянно тёрла глаза. 

– Мне нужен ваш свет, – порывисто сказала она, – я давно здесь не ходила… Не помню.

Я молча шагнула вперёд, поравнявшись с ней. От девчонки пахло сухо, горьковато и терпко, как от высохших листьев. Мы были с ней одного роста, моя голова – напротив её головы. Но никто из нас не повернулся, мы обе смотрели вперёд.

– Иди рядом, – попросила она, – освещай…

– Поняла, – резко оборвала я, – времени нет, веди. Где укрытие?

– С вами всё будет в порядке… – Ньют запрокинула голову к потолку, бесцветные волосы свесились растрёпанный паклей, – с вами да… Другое плохое случится.

Она вдруг всхлипнула.

– Что?..

– Убежище под бывшей парковкой, – девчонка резко выпрямилась, так же неожиданно, как до этого изогнулась, – бежим!

Мы помчались по коридору, свернули на узкую лестницу. Ступеньки замелькали под ногами – ржавчина, бетон, остатки белой краски, снова ржавчина, чёрные потёки, штыри… провал.

– Стой!

Мы застыли на краю обрыва. Я отступила, ухватившись за перила. Луч фонаря терялся в пустоте, куда обрушились пролёты.

– Здесь не пройти, – носки обуви Ньют нависали над пропастью, девчонка бесстрашно вглядывалась во тьму, – попробуем через этаж.

– Есть другая лестница? – спросил Тесла, – что насчёт той, по которой мы поднимались?

Здание тряслось и вздрагивало. Ньют мотнула головой.

– Никак. В убежище ведёт запасная – эта. Придётся вернуться.

Дверь этажом выше удерживал толстый засов. Втроём мы сняли железный брус, и створки распахнулись, словно бумажные.

В коридоре бушевал ветер. Сорванные двери валялись на полу как прибитый ливнем мусор. Уцелевшие остатки полотен бешено хлопали, раскачиваясь на петлях.

– Здесь можно пробраться? – крикнула я, перекрывая шум.

Луч подствольника терялся в мутной тьме коридора. Фонарь не добивал – впереди могло быть что угодно. Рухнувшая стена, завал, новый обрыв… Ветер свистел в голых проёмах, взмётывал бетонную крошку. 

– Думаю, да… – промямлила Ньют.

– Думаешь? – я шагнула к девчонке, – ты думаешь? Если бы ты думала, мы бы сейчас уже были внизу!

Расширенные глаза Ньют блестели совсем рядом. Огромные глаза, с покрасневшими веками, с белёсыми ресницами, с мелкой тёмной пылью в уголках. Пальцы сжались в кулак. Хотелось схватить её за грудки и как следует приложить об стену. Но от мысли о том, что придётся коснуться этого грязного балахона, меня затошнило.

– Куда нам идти? – раздельно спросила я.

Луч фонаря залил её лицо. Девчонка зажмурилась, съёжилась, сразу став меньше. Снова всхлипнула. 

Её жалкий вид был омерзителен. Бестолочь! Умудрилась заплутать в собственном доме и теперь нюнит! Блоха, клоп, вошь помойная…

– Ника, хватит.

Тесла набросил на голову Ньют капюшон.

– Пошли.

Держа в руке «Глок», он первым шагнул в коридор.

– Я не знала, – зачем-то добавила Ньют, – я думала, там можно пройти… Раньше запасная лестница была целой.

Не ответив, я вышла следом за Теслой.

Шквал обрушился на меня всей своей силой. Воздушная волна упруго толкнула в грудь, дыхание перехватило. Заслоняясь ладонью, я продвигалась вперёд. Мелкие обломки впивались в кожу, кололи даже сквозь тканевые обмотки. Глаза мгновенно засыпало – я тёрла их через ленту, сощурившись, смаргивая мелкий песок. Всё расплывалось. В луче фонаря бешено неслась пыль. Подствольник «Глока» маячил впереди размытой точкой, и я шла на него, цепляясь за стены и остатки дверных косяков.

Коридор закончился неожиданно. На пути вдруг выросла полуразбитая перегородка, ощетинилась торчащими из выбоин проводами. Широкий дверной проём наискосок перекрывала упавшая балка. Один её конец зацепился за что-то под потолком, и громоздкая железобетонная полоса криво повисла, загородив дверь.

Я распласталась на полу и поползла под балкой, прижимаясь к выщербленной плитке. Ветер швырял в лицо мусор, сумка била по ногам. Я скребла ногтями по кафелю, продвигаясь дюйм за дюймом. Кожа горела, словно её уже давило и раздирало неумолимой железобетонной тяжестью, руки скользили, то и дело срываясь. Пульс глухо отдавался в ушах – ты умрёшь, ты умрёшь, ты умрёшь…

Руки коснулось горячее, уверенно сжало, потянуло. Я зажмурилась, толкая себя вперёд, опираясь на знакомую сильную ладонь.

Ветер утих резко, будто его выключили. Я выбралась с той стороны, села, прислонившись спиной к перегородке. Сердце билось где-то в горле, мокрая блуза прилипла к лопаткам. Содранные пальцы саднило.

Луч фонаря скользнул по моей куртке. Тесла кивнул, направляя сноп света в проём. Кожу на его лице, между маской и респиратором, покрывали крохотные алые капли. Я приподняла «Вальтер», ощупывая лучом его фигуру.

В проёме показалась рука. Грязная кисть зашарила по полу, и в полоске света я вдруг чётко увидела кривые обломанные ногти. Перед глазами встала Ньют, натягивающая рукава на самые кончики пальцев. 

Так вот что ты скрывала… Никаких костяных клинков, никакого оружия. Просто некрасивые ногти. Возможно, я бы и не обратила внимания на них, но ты прятала этот свой недостаток так отчаянно, что пробудила моё любопытство. Зачем?..

Тесла помог Ньют выбраться, как минуту назад помог мне. Девчонка часто моргала, в её волосах запуталась серая крошка.

– Куда дальше?

Ньют закашлялась. Вытерла лицо – на нём остались чёрно-бурые разводы, махнула рукой направление.

Мы миновали комнату, заваленную всяким хламом. Панорамные окна были забиты досками, гнилая древесина угрожающе трещала под порывами ветра. Выход оказался свободен, и через несколько минут мы уже были на лестнице.

– Спустимся до второго, – хрипло проговорила Ньют, – неизвестно, сколько ещё обвалов на запасной.

Её всю трясло. Девчонка непрерывно шмыгала носом, уже не заботясь о том, чтобы его утирать. В глазах стояли слёзы.

– Ньют, в чём… – начал Тесла, но она его перебила:

– Этот дом не станет вашей могилой. Быстрее!

И побежала вниз, подобрав полы хламиды.

Девчонка боялась. До паники, до слёз боялась, что здание рухнет. Втык за обрушенную лестницу напугал её, и она изо всех сил старалась загладить свою вину.

Здание дрожало. Ступеньки вздрагивали, и сквозь хлипкие перегородки доносился скрип – наружные несущие балки стонали под натиском урагана. 

Дверь на втором этаже сорвало с петель. Воздух врывался внутрь, закручиваясь в штопор, вертел щепки и обломки пластика.

Мы замерли на площадке между пролётами. Спуститься в эту мясорубку казалось самоубийством.

Строение вдруг содрогнулось, как огромный умирающий зверь, с потолка посыпалась штукатурка. Низкий утробный гул поднялся, казалось, из-под самой земли – словно выл фундамент, уставший держать на себе железного монстра.

– Надо спешить, – голос Теслы из-под респиратора звучал глухо, – я пойду первым. Ньют, ты за мной, Ника, будешь замыкающей. Держитесь как можно ближе, хватайтесь за одежду. Я буду вас прикрывать. Что бы ни случилось, мы должны пройти. 

В его тоне звучали непривычные командирские ноты. Он не просил, он отдавал приказ. И делал это так, что становилось ясно – не впервой.

Я расправила плечи. Шагнула ближе к нему, вдыхая привычный уже запах соли. Заставила себя ухватиться за балахон Ньют, глядя, как смыкаются её пальцы на полах его плаща. 

– Идёмте.

Мы начали спуск.

***

Казалось, воют и стонут сами стены. Гул металла, злые вопли ветра, треск и грохот слились в один бесконечный оглушающий крик. В адской круговерти исчезало всё. Обломки, куски, камни лупили по плечам, по груди, летели в лицо. Прикрывая голову рукой с зажатым в ней «Вальтером», я пыталась направлять луч подствольника вниз. Пальцы второй руки намертво сцепились на грязном балахоне Ньют. В дикой пляске мусорного ветра я различала только её сгорбленную спину. Если я умру, билась в голове мысль, если умру, то последним увиденным перед смертью станет этот кособокий хребет…

Спина вздрогнула. Дёрнулась, словно Ньют ударили. Девчонка замерла – и осела на пол, разжав руку.

Подствольник Теслы моргнул, луч сменил направление. Белый сноп заплясал по балахону Ньют. На замусоленной дерюге быстро расплывалось алое пятно.

Короткий железный штырь пронзил грудь девчонки – чуть левее середины, на уровне сердца.

Я качнула головой. Летящий бетонный сор заслонял от меня лицо Теслы, оставляя только абрис.

– Брось её! – наклоняясь к нему, прокричала я сквозь ветер, – брось, она уже нам не нужна!

Его лицо, полускрытое маской и респиратором, неуловимо изменилось. Всего на секунду, но я успела разглядеть – что-то злое промелькнуло в самом очертании скул, в непроницаемых зеркальных линзах. Тесла сунул «Глок» за ремень, подхватил Ньют под мышки.

– Свети.

Не знаю, почему я послушалась. Ветер почти заглушил единственное слово, но не смог заглушить приказной тон. И я пошла, освещая теряющуюся в мусорном смерче дорогу. Ветер с удвоенной силой швырял обломки в лицо, окатывал волнами режущей пыли. Сжав зубы и сузив до щёлок глаза, я шаг за шагом двигалась вперёд.

Запасная лестница оказалась цела. Ветер разметал по ступеням камни, набил в углы песка. Вход в убежище тоже занесло – ноги по щиколотку утонули в колючей крупе. Покрытая пепельной пылью дверь нехотя подалась под нажимом. Я навалилась на рычаг всем своим весом, сдвигая его вниз. Створка ползла в сторону медленно, неохотно, ржавый скрип сливался со стонами ветра. Тесла рядом со мной держал на руках Ньют. Глаза девчонки были закрыты, хламида из серой превратилась в ало-коричневую.

Она наверняка мертва. А если и нет, то умрёт с минуты на минуту. Она безнадёжна, а безнадёжных положено бросать. 

Я обернулась на Теслу. Нести с собой заведомо мёртвого – значит подвергать опасности живых. Снижать шансы на спасение. Почему он так поступил, почему не оставил её? 

Я снова толкнула дверь. В одиночку сдвигать её было тяжело, мышцы ныли, в левом плече угрожающе разливалась горячая боль. 

Он должен был бросить этот полутруп. Ведь если бы на её месте была я…

Если бы на её месте была я, что бы он сделал? И о чём бы попросила я сама?

Из груди вырвался глухой рык, руки упёрлись в проклятую створку. Я налегла на холодный металл – и жала, жала до тех пор, пока дверь не сдвинулась, открыв чёрный зев убежища, и только тогда я услышала отголоски собственного крика.

Луч фонаря упал в проём, высвечивая бездну. В неё уходили железные ступени. 

Мы можем отсюда не выйти. И мнимое убежище действительно станет нашей общей могилой. Но если останемся снаружи – нас сметёт.

Я протиснулись в дверь и двинулась вниз.

Наши шаги глухо отдавались в замкнутом пространстве. Решётчатая лестница упёрлась в гладкий пол, блёкнущий луч запрыгал по бетонным плитам. Стены мелко дрожали – здание над нами ходило ходуном.

Тесла уложил Ньют на пол, опустился рядом. На его рубашке осела серая пыль, руки были перемазаны кровью. Девчонка лежала, закрыв глаза. По её грязному лицу ползли капли пота. На губах выступила розовая пена.

Тесла сдвинул маску на лоб, сдёрнул респиратор. Наклонился к Ньют. Она шевельнулась.

– Послу… шай…

Её рука вяло зашарила по полу. Тесла сжал девчонкину ладонь, нагнулся к груди, слушая едва уловимые слова. Его губы дрогнули, брови нахмурились. На чистой полосе кожи, остававшейся под маской, резко выделялись потемневшие глаза.

– Ньют…

Она вздрогнула.

– Я же говорила, что неправильная… 

– Я тебя вытащу, – выдохнул он, распрямляясь, – если только лёгкое…

– Моя неправильность… хоть раз сослужит добрую службу… – Ньют открыла глаза, с видимым усилием улыбнулась. Из уголка её рта сползала алая струйка, – декстро… кардия.

– Я тебя вытащу, – упрямо повторил Тесла. Потянулся к сброшенному на пол рюкзаку, но Ньют качнула головой – еле заметно, однако он остановился. Её пальцы вцепились в его запястье.

– Я не… спросила…

– Что?

– Имя… – произнесла девчонка тихо.

– Тесла, – так же тихо ответил мой спутник.

Ньют вздохнула – хрипло, с присвистом.

– Я читала… О великом человеке с таким именем… О человеке, изменившем мир.

Я вздрогнула. Эту карту дал мне человек, изменивший мир… 

– Так и есть, все хорошие имена уже заняты, – Тесла стиснул лапку Ньют обеими руками, – Луна… Не угасай, прошу тебя. Мы уйдём из города…

Ньют дёрнулась ему навстречу и тут же бессильно опала.

– Из города… – едва слышно прошелестела она с хриплым вдохом.

– Я покажу тебе простор, – он наклонился, ловя призрачное дыхание.

– Из города не уйти…

Взгляд девчонки остановился на нём – наверное на нём, хотя правый глаз всё так же косил куда-то в сторону. Я вдруг поняла, что почти привыкла различать, куда смотрит Ньют.

– За городом… За городом ничего нет…

Разноцветные глаза замерли – теперь Ньют смотрела в никуда. Она видела то самое ничто, которое всегда окружало для неё город. Город, из которого не уйти. Просто потому, что уходить некуда. 

Тесла отпустил её руку. Медленно, мягко уложил разжавшуюся кисть. Я видела его лицо. Тесла понял: она не могла принять тот факт, что мегаполис не бесконечен. Так же, как не могла взглянуть на него прямо – косые от рождения глаза всегда смотрели куда-то мимо. Её мир был ограничен лишь тем, что она знала. В нём не было места заботе и не было места круглому шару Земли.

Я наклонилась и закрыла веки Ньют. Разноцветный взгляд погас, паутинки ресниц больше не трепетали. Я опустилась на прохладный пол рядом с Теслой. На руке, обнявшей меня за плечи, блестела засыхающая кровь.

***

Не знаю, сколько мы так просидели. Ветер выл и грохотал снаружи, и оставалось только надеяться, что, когда ураган кончится, нам удастся выбраться отсюда. Мы не стали закрывать дверь, чтобы её не заклинило чем-нибудь упавшим. Оставшийся включённым фонарь высвечивал решётчатую лестницу. Не сговариваясь, мы отвернули луч от Ньют – как будто не хотели, чтобы свет ей помешал.

Я распустила волосы и завязала их в простой хвост. Было что-то неправильное в том, чтобы иметь одинаковую с покойницей причёску – пусть даже это она скопировала у меня, а не наоборот.

– Она хотела быть похожей на тебя, – заметил Тесла, увидев, что я делаю.

Я молча кивнула. Эта пародия, нелепое передразнивание, почему-то больно задевала. Я туже затянула обрывок ленты на волосах. 

– Она пыталась тебе подражать, – продолжал Тесла, будто угадав мои мысли, – наверное, думала, что сходство с тобой поможет ей завоевать расположение.

Моя рука замерла на недовязанном узле. Какая же я дура… слепая идиотка! Ньют оказалась намного проницательней. Она хотела заполучить симпатию Теслы, став моим подобием. Став мной. Обратить на себя его внимание…

Я мысленно обругала себя последними словами. Нужно было догадаться! Ведь Ньют не отрывала взгляда от моего спутника. Взгляда, полного странно вспыхнувшего обожания, которое я так старательно отрицала. Она желала, чтобы он смотрел на неё так же, как смотрит на меня. Глазами не обычного попутчика…

Вот в чём заключался её дар. Эмпатия.

Я покосилась туда, где в темноте лежало тело девушки – кривое, изломанное, изуродованное рождением так, как не смогла даже смерть. Возможно, она была далеко не худшей из ньютайпов. Да, они обречены. Но эта безнадёжная раса всё ещё хранит в себе семена того, ради чего когда-то создавалась.

Я поёжилась. В убежище было промозгло, но пробирало не от зябкости. Что-то свербело внутри, какая-то догадка на самой грани осознания.

– Она сказала, что случится другое плохое… – медленно протянула я, – и что с нами всё будет в порядке…

– С вами, – поправил Тесла. От него пахло ржаво-солёным, – с вами всё будет в порядке – так она сказала.

– Но откуда ей знать?..

Мои губы ещё шевелились, заканчивая фразу, а в голове уже вспыхивала, распускаясь огненным цветком, невероятная догадка.

Тесла повернулся ко мне, и в его взгляде я поймала отражение своей мысли.

– Она видела, – он тихо кивнул, – возможно, не всё и не всегда, и лишь на короткое время вперёд…

Это «вперёд» резануло слух, отозвалось внутри лёгким холодом. По спине пробежала дрожь. Я вспомнила, как Ньют застывала, запрокинув голову, как отключалась от наших вопросов, словно её на несколько секунд выбрасывало из этой реальности. Как смотрели в неизвестность её глаза – глаза, способные разглядеть нам неведомое. И увидевшие самое страшное последнее «ничто», тоже пока не известное нам. Не известное благодаря ей. 

– Она знала, что будут шакалы… И что придёт тайфун, и что появимся мы… И что она умрёт.

Тёплая ладонь легла мне на плечо. Тесла привлёк меня к себе, и я уткнулась в его рубашку, жмурясь до боли. В глазах щипало и жгло.

– Она всё знала, знала и всё равно пошла, – я закусила губу, – но почему? Почему повела нас в убежище, если понимала, что идёт к себе в могилу?

Тесла ответил не сразу. Сквозь ткань я слышала стук его сердца.

– Может быть, здесь просто было больше некуда идти, – наконец сказал он, – а, может, она была из тех, кого раньше называли героями. Из тех, кто готов пожертвовать собой ради других. А, может быть, всё сразу. Но в одном я почти уверен…

В повисшей паузе глухо упал сорвавшийся камень. 

– Она обладала даром видеть будущее, а не менять его. И, возможно, даже не знала, что оно изменяемо.

Я прижалась к его груди с мерно, уверенно бьющимся сердцем. Обвила рукой горячую ладонь.

Фатализм. То, что высечено в камне, неизменно.

За городом ничего нет.

Благодарю за внимание! Возможно, вас заинтересует: