Глава 50

«День Икс»

– Так вот, значит, чьё имя я теперь ношу у себя на руке. 

– Я могу стереть его, если ты хочешь.

– Вот какому великому человеку я обязана тем, что мы встретились, – продолжала я, будто не слыша его слов, – и, знаешь… Что бы ты ни рассказал дальше, из всех его грандиозных дел это – самое прекрасное.

Я поднялась и села рядом с моим спутником. Обвила рукой напряжённую спину – под плащом угадывались выступы позвоночника. Грубый материал скрывал детали, но я знала, что там, под ним, под потёртой рубашкой – рубцы, оставленные шрапнелью в битве, которой уже сотни лет. И под ними, под изуродованной осколками кожей, в тесной клетке рёбер бьётся единственное дорогое мне сердце.

– Просто продолжай.

***

Виктор назвал своё имя и протянул руку – но Тесла молча покачал головой, спрятав сухие ладони в карманах пиджака. 

– Как вы, возможно, знаете, я занимаюсь вопросами переменного тока, – размеренно заговорил учёный, – но это не единственная область моих интересов. Гораздо больше меня привлекает возможность передачи электричества беспроводным способом. И, если в области работы с переменным током в многофазной проводной системе мы ещё смогли достичь какого-то консенсуса, то к беспроводным технологиям мир пока не готов.

Кто такие «мы», Тесла не уточнил. Но из сказанного дальше Виктор понял: те решения, которые предлагал изобретатель, оказывались невостребованными – либо по причине чрезмерной сложности воплощения, либо по гораздо более приземлённым поводам. 

– Магнаты не желают вкладываться в мою беспроводную систему, потому что это якобы разорит их, – учёный распалялся всё больше, – на электричество больше не будет монополии. А то, что принадлежит всем, нельзя продать! Но это ещё не всё – многие просто не верят в мои наработки, считая меня фантазёром. У них элементарно не хватает ума это понять, хотя все выкладки – вот они!..

Чем дольше говорил Тесла, тем сильнее сам Виктор склонялся к тому, чтобы посчитать изобретателя выдумщиком. Речь учёного становилась всё более искристой и путаной, факты звучали всё реже, уступая место эмоциям.

Словно почувствовав настроение визитёра, Тесла вдруг хлопнул кулаком о ладонь:

– Идёмте!

Вдвоём они вышли в подсобку, где умещались лишь крохотный стеллаж и кинопроектор. На полках стеллажа лежали несколько железных кругляшей с плёнками. Тесла взял одну, подписанную «1902», и вставил в проектор. С тихим треском аппарат завертел бобину, вспыхнул светлый квадрат на стене, и на его фоне начали проявляться картины.

Комната, уставленная гигантскими металлическими катушками. Огромный железный цилиндр с распахнутой дверцей в передней части. Внутри цилиндра – две маленькие камеры из мелкоячеистой сетки, в левой сидит одноухая кошка. Пространство между камерами заполнено сплетениями толстых проводов.

Худой мужчина, в котором нетрудно было узнать Теслу, закрыл дверцу цилиндра и шагнул в сторону, пропадая из кадра. Пару секунд ничего не происходило – изображение дрожало вместе с кручением плёнки, а затем вдруг полыхнуло белым. На вершинах катушек заплясали колючие молнии. Они вытягивались и скручивались, пока не объединились в один толстый жгут, который, как щупальце, протянулся к цилиндру и ударил в его верхнюю часть.

Пляска молний прекратилась. На экране снова появился Тесла. Глянул в сторону киноаппарата – должно быть, проверяя, не повреждён ли тот – и открыл цилиндр.

Виктор почувствовал, как между лопаток выступили капли холодного пота.

Внутри, в двух одинаковых камерах, сидели две идентичные одноухие кошки. Блеснув глазами, они спрыгнули учёному под ноги и начали обнюхивать друг друга.

Запись окончилась. Аппарат защёлкал вхолостую, и Тесла повернул рычаг.

– Это – для начала, – сказал он, снимая плёнку с держателя.

– Вы… ставите опыты с созданием двойников? – нашёл в себе силы спросить Виктор.

Тесла улыбнулся – совсем не снисходительно, до́бро. 

– Молодой человек, эти двойники – всего лишь часть куда большего замысла.

***

– Помнишь, я спрашивал тебя о замкнутых системах, – сухие горячие пальцы сжимали мою руку – возможно, чуть сильнее, чем следовало бы, – после Гнева Господня такие системы спасли немало жизней, если верить легендам.

– Да, но как ты… Ты ведь родился задолго до Гнева, как ты?..

– Создание этих систем было второй частью замысла Теслы.

***

Учёный развернул перед Виктором листы чертежей. Молодой врач вглядывался в строгие линии, почти ничего не понимая.

– Это прототип самоподдерживающейся автономной ячейки, – охотно разъяснил Тесла, – обычно мне не требуется настолько подробный чертёж – достаточно представить машину в деталях, и я точно знаю, как она будет функционировать. Но на этот раз… Впрочем, неважно, – он оборвал сам себя, – видите ли…

Учёный запнулся, будто взвешивая, продолжать или нет.

– Я получил прелюбопытнейшую информацию, – наконец раздумчиво проговорил он, – даже представить не могу, откуда сообщивший её узнал эти принципы. Но она мне очень пригодилась. Я работал над прототипом четырнадцать лет, и сегодня у меня есть всё для того, чтобы проверить его в действии. Поэтому я и дал объявление. Если испытание пройдёт успешно, я верну долг. Передам информацию об эксперименте вместе с чертежами ячейки. Эти сведения должны храниться в руках более надёжных, чем руки нищего сербского эмигранта.

– Вы построили… автономную ячейку? – смысл этих слов постоянно куда-то ускользал, как уж, которого пытаются поймать за хвост.

– О, построить нетрудно, – отмахнулся Тесла, – самое главное – то, что будет находиться в ней. Точнее, кто.

– Я? – спросил Виктор, уже зная, что ошибается.

– Вы, – изобретатель поднял на него взгляд ясных голубых глаз, – и вы.

***

– Он создал двойника.

– Да.

По его телу прошла дрожь, передавшись мне, словно удар тока.

– Это было… странно, – тонкие пальцы потянулись к моей левой ладони. Заключили безжизненную кисть в неощутимые объятья. – Словно ты спишь и видишь сон о самом себе… Но бессилен что-то изменить и можешь только наблюдать.

***

Сетчатая камера в новом, куда большем, цилиндре была холодной. Вокруг неё вились провода, частично отгороженные толстой резиновой прослойкой. 

– Цилиндр сильно нагревается, когда проходит разряд, – учёный что-то выверял в хитросплетениях кабелей, – но внутри камеры температура не повысится до критических величин. И всё же постарайтесь не прислоняться к сетке. Просто стойте.

– Как долго… – Виктор прочистил горло, – сколько времени это займёт?

– Секунду, – Тесла ответил так спокойно, как будто его спросили, сколько времени займёт надеть шляпу. – Пожалуйста, снимите куртку. 

Бывший медик механически послушался. Он не мог оторвать взгляда от широкого, будто пивоваренная цистерна, цилиндра, в котором зияли две сетчатые каверны. Не мог с того самого момента, как час назад вошёл сюда, в комнату, спрятанную глубоко под башней Уорденклифф – ту самую комнату, которая была на киноплёнке. Всё так же теснились здесь блестящие «грибы» катушек-трансформаторов, всё так же сияла лампа на стене, и темнел покрытый каучуком пол, но цилиндр, этот магический портал из единого в двойственное, на этот раз был больше. Не для кошек – для людей.

Для него.

– Прошу вас, – заканчивая последние приготовления, Тесла указал на цилиндр. – Сегодня Уорденклифф сработает в последний раз. 

Грусть, прозвучавшая в голосе изобретателя, была тоской по ушедшему близкому, по навсегда потерянной любви. По мечте, которая уже никогда не сбудется.

Виктор вздохнул. Взглянул на обе каверны и шагнул к левой.

Прохладная сетка обступила кругом, заключая в мелкоячеистый кокон. Учёный, держа в ладони толстые рукавицы, подошёл к цилиндру. Голубые глаза вопросительно взглянули на Виктора.

Он кивнул, и Тесла захлопнул дверцу. Со скрежетом провернулась наружняя ручка. В упавшей тьме вспыхнул перед глазами призрак двух пустых каверн.

Через секунду всё изменится.

***

И всё действительно изменилось. На смену тишине пришёл треск, сначала далёкий, затем нарастающий, звенящий, бьющий по ушам. Он звучал и звучал, громче и громче, разрывая голову, вспыхивая болью в висках – а, когда терпеть стало невмочь, темнота полыхнула белым огнём… И всё кончилось.

Теслу, открывшего дверцу, Виктор едва заметил. Он смотрел и смотрел на… себя. На такого, оказывается, тощего, взъерошенного, в криво застёгнутой рубашке. И тот, другой, тоже смотрел на него и приглаживал рукой волосы – словно отражение в зеркале вдруг ожило и начало приводить себя в порядок, недовольное своим видом. А потом потянулось к брошенной на пол куртке – единственной – и он тоже потянулся, раньше, чем успел отдать себе отчёт, и когда их руки столкнулись и вместо куртки схватили друг друга, столкнулись и взгляды, и он замер. Это уже не было похоже на взор из глубины серебристой амальгамы. В чайной окаёмке зрачков плескалось что-то… иное. Что-то, заставившее усомниться, что именно он был первым – тем, кто шагнул не только из каверны, но и в неё.

***

– Но кто из вас – оригинал?

Призрачные касания рассеивались по моей коже воздушным дождём. 

– Я не знаю, – лампочка под потолком мигнула, – тот, кто знал, давно мёртв. Он сказал, что отдаст свои бумаги… кому-то. Если эксперимент пройдёт успешно.

Шершавая ладонь скользнула по моей щеке.

– И, как видишь, он окончился удачей.

***

Тесла действительно построил автономную ячейку – замкнутую систему, как он её называл. «Система», по сути, никакой системой не была. В отличие от умных квази-организмов, которые люди научились создавать спустя двести лет, ячейка Теслы представляла собой обычный куб, разделённый на несколько блоков и обставленный простой мебелью. Куб был надёжно спрятан в скальном массиве вблизи Ниагары. А мощь падающей воды сообщала достаточно энергии силовой установке, к которой подключалась ячейка.

– Пока существует водопад, замкнутая система будет работать, – растолковывал учёный, – на Ниагаре построили целую электростанцию – используя мои турбины, между прочим. Так что ещё немного энергии мы отсюда вытянем.

Тесла лукавил – энергии требовалось не «немного», а тысячи киловатт. Но зачем такая мощь, стало ясно, когда изобретатель добрался до сути проекта.

– Сама по себе ячейка – просто куб, в котором можно жить, – учёный подошёл к одному из шкафов и открыл дверцу. За ней обнаружились полки, уставленные консервами, – как думаете, на сколько этого хватит?

– На год, – пожал плечами Виктор.

– Примерно так. А сколько времени за этот срок пройдёт снаружи?

Бывший врач не ответил – вопрос явно был с подвохом. Его двойник тоже помалкивал.

– Я вижу, вы уловили суть, – изобретатель улыбнулся, – смысл проекта вовсе не в том, чтобы запереть двоих людей в ограниченном пространстве и наблюдать. Я всё-таки инженер, а не психолог.

Замысел Теслы предполагал создание внутри системы поля с замедленным ходом времени. Для этого и требовалась огромная мощь, которую учёный надеялся получить при помощи Ниагары. Теоретические выкладки были верны, но на практике их только предстояло проверить.

– Моя катушка создаёт напряжение высокой частоты, – говорил Тесла, – и за счёт этого…

Пространные рассуждения изобретателя остались абракадаброй для обоих. Увлечения юности никак не помогали понять ни глубины электротехники, ни рассуждения о таинственном «эфире», ни сложнейшую теорию пространства-времени, в которую порой заносило вдохновенного учёного.

– Ладно, – когда понятными остались только отдельные слова, Виктор-2 перебил увлёкшегося изобретателя, – но для чего это всё?

Тесла ответил не сразу. Несколько долгих секунд он переводил взгляд с одного двойника на другого – с оригинала на копию или наоборот – словно раздумывая, не зря ли затеял эту авантюру.

– Я уже говорил, что наработки для замкнутой системы мне принёс один… человек. 

Учёный снова сделал паузу. На этот раз его светлые глаза буравили только «второго». Тот нетерпеливо переступил с ноги на ногу, явно не понимая, почему изобретатель медлит.

– Ну да, помню, и что? – Виктор-2 пощёлкал пальцами, – это тест на хорошую память? Вы же не психолог, сами сказали.

Тесла кивнул, будто соглашаясь с собственными мыслями – или получив ответ, которого ожидал. Словно результат маленького испытания оказался удовлетворительным.

– Вместе с этой информацией он предложил мне ещё кое-что, – взгляд учёного на миг стал отсутствующим. Тесла рассеянно поправил и без того безупречный галстук, – возможность донести мои идеи до потомков. Лично.

– Ого, вам хотели продать бессмертие? – двойник широко улыбнулся, – надо было брать два.

– Я отказался, – спокойно продолжал Тесла.

– Неподъёмная цена? – сочувствующе спросил доппельгангер.

Виктор, которому эта пикировка порядком надоела, перебил его:

– Мистер Тесла, можно ближе к сути?

– На тот момент, когда я услышал это предложение, у меня уже были принципы работы автономных ячеек, – Тесла заложил руки за спину и начал мерить комнату шагами. – И я понял, как совместить их с моими экспериментами по созданию двойников. 

За четырнадцать лет, прошедших со дня получения информации о ячейках, учёный разработал не только детальный прототип замкнутой системы, но и стройный план по воплощению в жизнь своих самых важных идей.

– Люди сегодня не готовы к моим изобретениям, – ровно говорил Тесла, – и не будут готовы ещё очень долго. Боюсь, я – не тот, кто способен переубедить сильных мира сего. Если бы не поддержка господина Вестингауза, я уже был бы банкротом.

Потерпев неудачу в столкновении интересов с финансовыми магнатами, сербский изобретатель решил поступить иначе. Понимая, что не доживёт до глобальных перемен, он отказался и от предложенного ему неограниченного времени – понимая также и то, что в силу своего характера вряд ли сможет что-то изменить даже спустя много десятилетий. Вместо этого Тесла принял решение передать свои знания тем, кто сумеет приспособиться к новой реальности и донести бесценную информацию до мира тогда, когда мир сможет её воспринять.

– Вы останетесь в этой ячейке, – учёный повёл вокруг себя рукой, – на несколько месяцев. Снаружи за это время пройдут десятки лет. Вдвоём вам не будет скучно.

– Ну да, неделями пялиться на самого себя – очень захватывающе, – буркнул Виктор-2, – неужели нельзя было просто найти ещё кого-нибудь? Зачем эти сложности с двойниками?

Тесла в ответ лишь улыбнулся:

– Сразу видно, что у вас никогда не было брата, а тем более – близнеца. Между такими людьми существует особая связь. Она вам пригодится.

И он оказался прав – скучно не было. Но прошло почти полгода, прежде чем Тесла назначил «День Икс». Всё это время он терпеливо растолковывал суть своих изобретений обоим подопечным. Базовые познания в теории магнитных полей и инженерном деле пригодились – очень скоро оба усвоили основы и начали неплохо разбираться в деталях. 

Однако совместные занятия не сближали. Виктор-2 со временем становился всё более язвительным и едким, и причину этого никак не удавалось понять. Впрочем, похоже, беспокоило это только «первого» Виктора. Тесла то ли не обращал внимания на этот феномен, то ли считал, что так и должно быть. 

Время от времени Виктор встречался с изобретателем один – на ужине, на прогулке или в лаборатории. Они вели пространные разговоры на тысячи тем, от погоды до квантовой механики, и бывший врач подозревал, что точно такие же встречи происходят с его дубликатом. Но о чём говорили учёный и Виктор-2, оставалось загадкой. Во время бесед Тесла часто сообщал информацию, касающуюся их проекта, но не было никаких гарантий, что двойник слышит от изобретателя то же самое. Однако на все попытки выяснить это Виктор-2 только раздражённо отмахивался.

Что бы учёный ни говорил о близнецах, ко «Дню Икс» оба двойника оставались схожими только внешне. И то пришлось бы очень постараться, чтобы их перепутать. Если в начале эксперимента они были почти неотличимы друг от друга, то теперь Виктор, глядя на свою копию, видел в ней не дубликат, а вольный шарж. Виктор-2 вёл себя более развязно, отвечал резко и даже одевался как какой-нибудь матрос. Посматривая на его расхлябанную походку, небрежно взлохмаченные волосы и куртки а-ля «портовый рабочий», Виктор понимал: его двойник всеми силами стремится уйти от их сходства. И ему это прекрасно удавалось.

В «День Икс» дубликат вошёл в ячейку первым. Виктор замешкался, поглядывая на Теслу. Тот задумчиво смотрел куда-то мимо куба. Ячейка пряталась в нагромождениях скал, и учёного окружала темнота – лишь тусклый фонарь слегка рассеивал этот мрак. Дверь за спиной Виктора оставалась открытой, и полоса света из комнаты расстелилась жёлтой полосой к ногам изобретателя. Словно дорожка, по которой ему не суждено было пройти.

– Ну что ж, – негромко произнёс Тесла, – пора прощаться. Удачи желать не буду – удача это совпадение, а я в совпадения не верю. Если всё пройдёт как надо, мы больше не встретимся – и я буду считать это успехом.

Виктор кивнул. Хотел сказать что-нибудь, но все слова вдруг показались пустыми. Протянул было ладонь, но вовремя одёрнул себя.

Даже в самом конце, когда молодой врач уже стоял на пороге автономной ячейки, гениальный учёный так и не пожал ему руки.

Но перед тем, как за спиной закрылась тяжёлая шлюзовая дверь, Виктор задал вопрос прямо:

– Как мы узнаем, сработала установка или нет?

Тесла развёл руками:

– Когда она отключится, и вы выйдете, мир за стенами куба сам даст вам ответ.

Благодарю за внимание! Возможно, вас заинтересует: