Глава 51

Колдун из Буксефьорда

– Думаешь, он намеренно пытался сделать вас разными? – я поёжилась – в каюте вдруг стало зябко.

– Нет, – горячая ладонь легла мне на плечи. Тепло проникло под куртку, распространяясь как пожар, – вряд ли. Скорее, просто не мешал нам становиться непохожими друг на друга.

– Всё равно не понимаю, – я на секунду зажмурилась, – почему нельзя было просто взять двух разных людей?..

– Я тоже понял это много позже, – тихо ответил мой спутник.

***

Скучно не было. В первые недели оба с интересом исследовали ячейку, изощрялись в приготовлении блюд из консервов и крутили на проекторе старые кинофильмы. По очереди отмечали прошедшие дни. Тесла установил срок в одиннадцать месяцев. После этого, если система не разблокируется сама, следовало попытаться её вскрыть.

Наблюдать за собственным искажённым отражением было и жутковато, и любопытно. Разговаривать с собой – ещё более странно. Впрочем, спустя месяц Виктор поймал себя на мысли, что просто общается с братом. К тому времени оба стали настолько разными, что за исключением сходства лиц и фигур в них не осталось ничего общего.

***

– Нам нужно было как-то определиться с именами. Имя оригинала – двойное, но здесь мы впервые сцепились: никто не хотел уступить и взять себе вторую часть. В конце концов, пришлось выбрать новые прозвища. Я нарёк себя Теслой – в попытке увековечить имя гения, давшего одному из нас жизнь. Он выбрал Алву – по аналогии со словом «альфа». Возможно, так пытался подчеркнуть, что оригинал – именно он. Честно говоря, мне очень скоро стало всё равно. Я бы уступил ему и Виктора, но новые имена уже прижились.

Его пальцы путались в моих волосах.

– Тебе тоже лучше звать меня Теслой – по крайней мере, при нём.

***

Изобретатель как в воду глядел: обоим было не до праздного шатанья. И чем дольше длился эксперимент, тем напряжённее становилась атмосфера в ячейке.

– Он просто дурачит нас! – стуча кулаком по столу, заявлял Алва, – сидит и посмеивается, а мы как два идиота торчим здесь! Вот увидишь, там, – кивок в сторону входной двери, – ничего не изменилось!

Без таких разговоров вскоре уже не обходился ни один день. Всё чаще Алва поглядывал на выход из куба, и всё труднее становилось уговорить его повременить. И однажды он просто взорвался:

– Ты можешь сидеть здесь сколько хочешь! – опрокинутый стул с грохотом упал на пол, но Алва, кажется, этого даже не заметил, – а с меня хватит!

Сжатый кулак рванулся к искажённому злостью лицу, прежде чем Тесла сообразил, что он делает. Но рука остановилась сама.

***

– Невозможно так просто ударить себя, – тихий голос сливался с гудением лампочки, – хочешь не хочешь, а ждёшь боли в ответ. Очень сложно преодолеть этот барьер. Но, знаешь…

Его пряди щекотали мою шею.

– Чувство вины оказалось очень интересной штукой.

***

Заметив направленный на него кулак, Алва отшатнулся. Его руки тоже сжались, но нанести удар не сумел и он. За те несколько секунд, что оба, тяжело дыша, смотрели друг на друга, внутри что-то остыло. Но ненадолго.

– Не будь идиотом, – заявил Алва, делая шаг к двери, – мы здесь как тараканы в коробке. На потеху и смеха ради.

Тесла молча преградил ему путь.

– Всерьёз считаешь, что там время мчится как мышь в колесе? – Алва отбросил со лба влажные волосы, – ерунда! Найди хоть одно доказательство, что это так!

Тесла пожал плечами.

– Найди обратные.

И, видя, как хмуро молчит двойник, добавил:

– Я не дам тебе завалить эксперимент.

Вместо ответа Алва рванулся к двери. Тесла заслонил ему дорогу, они столкнулись, и лицо дубликата, разгневанное, с каплями пота у висков, вдруг оказалось совсем рядом. Его собственное лицо. И в этот момент, в этот краткий миг изнутри поднялась вся горечь. Вся тоска – о тех, кого не спас, кто погиб по его вине, чьё доверие он не оправдал. Ненависть к себе вскипела и выплеснулась.

Кулак врезался в скулу Алвы раньше, чем Тесла успел осознать это. Но за мгновение до того в глазах доппельгангера мелькнуло то же самое выражение своей вины.

Через секунду они уже катались по полу, дубася и мутузя друг друга, разрывая одежду и не жалея сил на каждый удар. Возможно, учёный, создавая двойников, и предполагал, что им будет психологически сложно причинить своему «отражению» боль – но, как сказал сам изобретатель, он не был психологом. А потому упустил имевшееся у обоих сожаление о событиях прошлого, которое сносило напрочь все барьеры.

Когда потасовка закончилась, Алва, утирая кровь из носа, сказал:

– Я всё равно её открою.

Тесла запахнул на груди разорванную рубашку. Упрямства двойнику было не занимать, и он уже прикидывал, как ограничить Алве доступ к выходу.

Но система распорядилась сама.

Через восемь месяцев и девятнадцать дней со «Дня Икс» погас свет. Искусственное освещение, которое уже порядком надоело, вдруг отключилось, и куб погрузился в темноту.

Тесла отставил в сторону стакан с чайной заваркой и сунул в карман брюк карту, которую от нечего делать разглядывал. Прислушался. В ячейке было тихо – чересчур тихо. Фоновое гудение, не умолкавшее днём и ночью, тоже пропало. Проделки Алвы?..

В голове одна за другой проносились картины – Алва крадётся к двери, Алва так же стоит и слушает тишину… Алва поджидает за углом с ножом в руке. 

Ни спичек, ни свечей в ячейке не было – равно как и, естественно, окон. Стоя в полном безмолвии, Тесла слышал оглушительный стук собственного сердца. 

Он нащупал стакан, сжал в ладони хрупкое стекло. И шагнул из комнаты, стараясь не шуметь.

За прошедшие недели он изучил ячейку вдоль и поперёк и мог бы пройти её с закрытыми глазами, ни разу нигде не споткнувшись. Осторожно обходя мебель, Тесла медленно продвигался в сторону выхода. В ушах звенела тишина, гулко бухала кровь, мешая слушать. Глаза слезились от колючей непроглядной черноты – и сквозь непрошеную влагу Тесла не сразу заметил дрожащий бледный абрис двери.

Блёклый свет сочился между шлюзовой створкой и стеной. Это было настолько странно, что Тесла замер, вглядываясь в серый прямоугольник. Если свет проникает извне, значит, система отключилась. Но почему, что произошло?..

Скользнув вдоль стены, Тесла взялся за рычаг, запиравший шлюз. И тот подался – хоть и не сразу, но сдвинулся, а это могло означать лишь одно: дверь разблокирована. На два с лишним месяца раньше установленного срока. 

Рычаг провернулся с оглушительным скрипом. Створка шлюза поползла в сторону – и в ячейку хлынула вода.

– Алва! – таиться больше не было смысла. Отшвырнув стакан, Тесла навалился на створку – но плотный поток не давал её снова закрыть. Вместе с водой в куб ползли камни и грязь, несомые потоком. Шлюз заклинило, створка перекосилась и застыла на середине пути.

– Алва!

По колено в воде Тесла бросился вглубь ячейки. Из-за спины хлестали струи, швыряли в спину щебень, камни проскальзывали под ногами. Спотыкаясь и падая, Тесла добрался до отсека, заменявшего гостиную. Направо? Налево? Где вообще может быть двойник, почему не отвечает?

– Алва!

Окрик потонул в шуме воды. Света из шлюза давно уже не хватало. Тесла распахнул левую дверь – в комнату доппельгангера. Поток с гулом хлынул внутрь. Чувствуя, как вода подбирается к талии, Тесла шарил руками по кровати, по узкой кушетке, по креслу в углу. Никого.

– Чёрт бы тебя побрал! Алва!

Вода уже доходила до пояса. Раздвигая холодную массу руками, Тесла с трудом открыл соседнюю дверь – поток опрокинул его, увлекая за собой в следующую комнату. Тоже пустую.

Ячейку затопило почти на две трети. По плечи в воде Тесла с трудом пробирался между мебелью. Встречное течение гудело, сбивая с ног. Оставалась ещё одна комната.

Дверь в неё никак не подавалась – видимо, заело замок. Тесла навалился на створку плечом – и вдруг заметил, как в шлюзе что-то мелькнуло.

– Алва!

Он бросился к выходу. Поток ревел, грозя накрыть с головой. Струи воды били из-за шлюзовой створки, швыряя мелкие камни в лицо. Тесла нырнул, рука ухватилась за перекошенную дверь. Отталкиваясь от выгнутого металла, он выбрался из ячейки.

Каменный коридор, ведший к системе, был затоплен почти до потолка, и вода прибывала. Хватая последние крохи воздуха, Тесла наощупь пробирался к выходу в мутной тёмной жиже. Короткий коридор забирал вверх – но путь вдруг преградила какая-то ржавая конструкция. Тесла рванулся через переплетения арматуры, обдирая об острые края одежду и кожу. Грудь сдавило – воздух заканчивался. Встречный поток упорно толкал назад. Цепляясь за толстые прутья, Тесла протискивался сквозь нагромождения железок. Под рукой хрустнуло, очередная арматурина сорвалась с прогнившего сварного шва, и ладонь соскользнула вслед за ней, натыкаясь на рваный край. Руку прошила боль, но впереди уже блестел яркий свет. Из последних сил Тесла оттолкнулся ногами и вынырнул.

Он едва успел глотнуть воздуха, как волна снова накрыла с головой. Но ржавое железо под ногами на этот раз помогло – использовав его как опору, Тесла выбрался на поверхность.

Вокруг вместо привычных скал бушевала вода, закручиваясь и пенясь между многочисленными металлическими остовами. Развалины угрожающе кренились, некоторые рушились прямо на глазах, уступая натиску волн. Берег маячил вдали, над головой нависало закатное небо. Разбивая ладонями алую от солнечных лучей воду, Тесла оглядывался по сторонам – но вокруг не было ничего, кроме руин и бурлящей стихии. Он хрипло выкрикивал имя Алвы, сплёвывая безвкусную влагу, но ответом был только рёв волн.

Вода вокруг окрашивалась в настоящий алый его кровью. Тесла в последний раз оглянулся и поплыл к берегу, стараясь держаться дальше от обломков. Волны швыряли уже не так безжалостно, однако и сил оставалось всё меньше. Мокрая одежда тянула ко дну, но Тесла упрямо разгребал воду. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Ещё двадцать футов. Пятнадцать. Двенадцать…

В десяти футах от берега блестели натянутые тросы. Тонкие, не больше пальца в диаметре, они уходили под воду от огромного решётчатого столба, исчезавшего основанием в прибрежном песке. Часть тросов была оборвана, и столб наклонился, так, что стала видна вывороченная бетонная основа, ставшая на угол. Вокруг неё крутились буруны, расшвыривая белёсую пену. Тесла пригнулся, проплывая под тросами – сил огибать их уже не было. Ноги коснулись песка – и в этот момент что-то серебристо вспыхнуло перед глазами, хлестнув по лицу, и последним, что он запомнил, была заливавшая голову вода.

***

– Должно быть, лопнула жила троса. Лопни он весь…

Его голос прервался.

Мои пальцы коснулись росчерка шрама. Огладили чуть выпуклый рубец.

– Но мне повезло. Волны выбросили меня на песок, а холодная вода остановила кровь. Это было пять лет назад. И всё это время я думал, что Алва мёртв.

***

Тесла пришёл в себя через несколько минут. Солнце ещё не успело скрыться, и побережье бурлящего ада, когда-то бывшего Ниагарой, отлично просматривалось. Последние силы ушли на то, чтобы сесть и отползти дальше от кромки воды. Закат догорал, и мокрая одежда начинала холодить. Обхватив себя руками, Тесла вглядывался в волны – но над ними мелькали лишь железные руины, а берег оставался пустынен.

Мир за стенами куба дал ответ – но этот ответ был совсем не тем, которого ожидал Тесла. Система сработала. Однако то, что увидел бывший врач, совсем не походило на процветающее будущее, каким его рисовал сербский гений.

Много позже он узнал всё – про Гнев Господень, про падения спутников. Про HAARP’ы. Он собирал информацию по крупицам, обменивая у барыг старые книги на любую мелочь, которую умудрялся достать. Но это для перекупщиков книги были старыми, а Тесла благодаря им открывал чудеса. К счастью, чудо в новом мире стоило недорого, и вскоре в голове бывшего медика сложилась стройная картина случившегося.

После Гнева Господня русло Ниагары изменилось, и котловина, в которую устремлялся водопад, постепенно стала затапливаться. Вода не повредила ячейку, но напора падающих струй в конце концов стало недостаточно, чтобы питать энергоблоки, и система отключилась.

Военные навыки пригодились бывшему врачу. Какое-то время Тесла подрабатывал наёмником – делал грязные делишки за тех, кто сам был для этого слишком труслив. Освоившись в новом для себя мире, он нашёл кракера, которому доверил создать и вживить себе первый и единственный имплант. Платить ему было нечем, кроме знаний, да и те устарели – медицина далеко шагнула вперёд. Но кракера заинтересовал новый принцип работы импланта, предложенный странным клиентом, а собранный Теслой суперконденсатор послужил финальной подписью в их договоре.

Бумажная карта, чудом сохранившаяся в кармане, просохла и ожидала своего часа. Как только швы после операции зажили, Тесла отправился в путь.

***

– Я знал, что Уорденклифф был не единственным. И предполагал, что первую башню уничтожили ещё во время германской войны, но должен был проверить. Уорденклифф-2 стал моей второй надеждой. 

– Чего ты хочешь? – я заглянула в янтарные глаза, – дать человечеству ещё один шанс?

Тесла ответил не сразу.

– Я должен был донести эти технологии до людей. Дождаться, пока человечество будет готово их воспринять. Но сейчас… Сейчас этот мир ещё более дремуч, чем был столетия назад.

Он коснулся моей левой руки:

– Ника, люди этого века точно так же не готовы к новым знаниям, как и во времена королевы Виктории. Это будет бомба. Атомная бомба в руках младенца. Мы владеем великой технологией, но принесёт ли она благо или проклятье – вот в чём вопрос.

Мне нечего было добавить. Он повторял мои собственные мысли.

– Что если Алва решит распорядиться этим знанием по-своему?

Тесла кивнул. Лампочка бросала тень на его лицо, ещё больше заостряя скулы.

– Он всегда распоряжается по-своему. Наш создатель считал, что убить самого себя будет трудно. Но сейчас я почти уверен, что в тот день Алва выбрался на поверхность первым. Что не стал звать меня и даже не пытался мне ответить. И что оборвавшийся трос не был случайностью.

Прижавшись ухом к его груди, я слушала размеренное неглубокое дыхание.

– Мы с ним стали настолько разными, что превратились в абсолютно чужих друг другу людей.

– Кто он такой – теперь? Атомный ледокол, вездеходы, горючка без лимита… 

– Колдун из Буксефьорда, – дверь каюты распахнулась, – прошу любить и жаловать, миледи.

На пороге стоял Алва.

Благодарю за внимание! Возможно, вас заинтересует: